Шрифт:
========== День 1 ==========
В дверь постучали.
Кларк недовольно замычала, ворочаясь в кровати, и накрыла подушкой голову. Если уж она умудрилась не услышать будильник, то и стук как-нибудь переживет.
— Солнце мое, вставай, — послышался из-за двери голос ее матери.
— Мам, мне в кои-то веки никуда не нужно идти, дай мне…
— Я пошла на работу, завтрак на столе, — не дала ей закончить мама.
— Да, ага.
Кларк бросила взгляд на часы и поняла, что провалялась до полудня. Экзамены, а затем и поездки по стране на собеседования
— Что, так просто? — удивленно спросил Джейк Гриффин, ее отец.
Он сидел за столом, одной рукой работая вилкой, а другой перелистывая газету. Привычка, которую Эбби, мать Кларк, очень не любила, однако, в последнее время перестала обращать на это внимание, как и на многое другое, что было связано с Джейком.
— Не хотела заново все греть, — мягко ответила Кларк и потянула к себе тарелку с яичницей.
— Не забудь потом почистить зубы.
— Пап, ты мне и в двадцать будешь это говорить? — возмутилась Кларк.
— Мои родители говорили мне это и в сорок, — сказал он, усмехнувшись.
— Как там твои трубы?
— Сами себя не починят, — будничным тоном ответил Джейк, хмуро разглядывая страницы, — но пока все по плану… наверное, не пойду проверять ребят, и без меня справятся. Займусь своими делами, раз уж твоей мамы нет дома, и можно вздохнуть спокойно, — он запнулся и посмотрел на Кларк, - ну, то есть…
Кларк лишь пожала плечами. Ее родители давно были вместе и уже успели порядком друг другу поднадоесть. Однажды она слышала, что они говорили о разводе, но дальше разговоров дело не шло. Кларк была рада, что к моменту, когда брак ее родителей так расклеился, она была достаточно взрослой, чтобы отнестись к этому безболезненно. В конце концов, лишь бы им было хорошо.
— Что-то плохое случилось? — решила перевести тему Кларк, видя, с каким напряженным лицом ее отец читает газету.
— На западном побережье пара жутких убийств случилась, — Джейк посмотрел на дочь и криво улыбнулся, — не к столу статейки, уж точно. О! — он поднял указательный палец вверх, — угадай, что сегодня утром упало в наш почтовый ящик?
— Что? — у Кларк моментально загорелись глаза, — и вы мне не сказали? Где оно?
— На тумбочке, — Джейк кивнул головой в сторону двери.
Кларк вскочила с места, схватила конверт и понеслась обратно наверх в свою комнату. Вскоре оттуда послышался радостный визг.
— Приняли! Меня приняли! — повторяла Кларк, прыгая на кровати и размахивая письмом.
Она сбежала обратно вниз и обняла отца, чмокнув его в щеку. Тот засмеялся.
— Ну что ж, чей-то семейный бюджет только что сократился на двести штук.
— Эй, — Кларк ткнула его кулаком в плечо, — у вас тут дочь, между прочим, зачислили в IUPUI! Скоро у нас в семье на одного врача станет больше.
— Я просто шучу, малыш. Мама будет тобой
— Нет, — мотнула головой Кларк, — будет сюрприз, когда вернется со смены. Ох, не зря мы все-таки мотались в Индиану.
— Не зря, — согласился Джейк, — теперь ты оттуда еще лет семь не выберешься, привыкай.
— Я к чему угодно привыкну, пап, ты же знаешь.
Ее отец кивнул и улыбнулся. Он был уверен, что какой бы вызов не бросила ей жизнь, она все преодолеет. Таким уж человеком была Кларк Гриффин.
***
Финн перевернул страницу книги и, вобрав в легкие побольше воздуха, начал читать:
В Июне, в полночь, в мгле сквозной,
Я был под странною луной.
Пар усыпительный, росистый,
Дышал от чаши золотистой,
За каплей капля, шел в простор,
На высоту спокойных гор,
Скользил, как музыка без слова,
В глубины дола мирового.
Спит на могиле розмарин,
Спит лилия речных глубин;
Ночной туман прильнул к руине!
И глянь! Там озеро в ложбине,
Как бы сознательно дремля,
Заснуло, спит. Вся спит земля.
Спит Красота! …
— Отличный выбор, — сказала Рейвен, оторвав взгляд от монитора ноутбука, — сейчас открою у себя.
Финн вытянулся на кровати и положил книгу со стихами себе на грудь, ожидая своей очереди. Это было одно из излюбленных занятий его девушки — кто-то из них выбирал стихотворение, и они по очереди читали его друг другу, словно соревнуясь, кто же сделает это с большим выражением, и кому оно больше подходит. Поначалу Финну это занятие казалось довольно странным и даже глупым, и делал он это просто чтобы угодить Рейвен, но потом сам втянулся и заново открыл для себя Аллана По, Уодсворта Лонгфелло и Уолта Уитмена.
Он снова услышал ее мягкий голос:
… — С дремотой слита
Ее окно в простор открыто
Ирэна, с нею Судеб свита.
О, неги дочь! Тут как помочь?
Зачем окно открыто в ночь?
Здесь ветерки, с вершин древесных,
О чарах шепчут неизвестных —
Волшебный строй, бесплотный рой,
Скользит по комнате ночной,
Волнуя занавес красиво —
И страшно так — и прихотливо —
Над сжатой бахромой ресниц,
Что над душой склонились ниц,
А на стенах, как ряд видений,
Трепещут занавеса тени.
Финн смотрел, как солнечные лучи пробиваются сквозь шторы и переливаются на темных локонах Рейвен. В такие моменты он как никогда ясно осознавал, что любит ее и жалел лишь о том, что раньше это чувство было еще сильнее. Он боялся, что однажды оно просто испарится.
— Как думаешь, в НАСА и по литературе устроят экзамен? — спросил он.
— Очень сильно в этом сомневаюсь, — Рейвен покачала головой, — там ведь только собеседование, и прийти может любой. Хорошо, если это будет гений технических и естественных наук, подкованный в литературе и бегающий стометровку на 3 секунды быстрее, чем ее парень, — она крутанулась на стуле и, подняв руки, показала большими пальцами на себя, — но совсем не обязательно.