Сто дней до конца света
Шрифт:
— Хочешь, дам подсказку? — тихо поинтересовался Синклер.
— Нет, я… — Рейвен потерла веки и снова опустила кончик ручки на лист.
Еще с минуту она пыталась отогнать вообще все, что ее тревожило за последние несколько дней и, смирившись, просто положила ручку на стол. Рейвен посмотрела на Синклера, тот добродушно улыбался, отчего на душе у нее потеплело.
— Я уже знаю, что программу НАСА на этот год свернули, — сказал Синклер, — это как раз то, о чем я тебя предупреждал. Не всегда все будет получаться с первой попытки.
— Простите, — произнесла
— Из-за того, что в мире творится? — с понимающим видом спросил Синклер.
— Из-за Финна, — честно ответила Рейвен.
Все с той же добродушной улыбкой ее репетитор покачал головой и на мгновение отвернулся, глянув на кухню.
— Мне немного неловко, — сказал он, — но, если хочешь, могу угостить тебя чем-нибудь, а ты пока расскажешь, что у вас там случилось.
Пока Рейвен думала, что на это ответить, Синклер уже направился к холодильнику и вытащил оттуда кастрюлю, из которой начал накладывать в тарелки пасту.
— Мы не часто ссоримся, как вы могли заметить, — наконец, начала она, — поэтому все казалось мне довольно безоблачным… что касается нас с ним. Но сейчас мы поругались. И сильно. В общем, я уже не видела его пару дней, он не звонит и не пишет. Обычно такого не происходит.
— Ну, а ты что? — донесся с кухни голос Синклера, укладывавшего одну из тарелок в микроволновку.
— Да как-то ничего. В этом-то и проблема, мы с ним привыкли быть одинокими, с детства готовы к тому, что никого рядом не будет.
— Это из-за того, что вы оба росли без родителей, верно? — спросил Синклер, — Прости, если это для тебя очень больная тема, просто мы с тобой не часто говорим о личном.
— Да, из-за этого, — кивнула Рейвен, — У нас поэтому все и началось. Ну, вы и сами еще в школе видели.
— Ты ботаник, он — звезда класса, — усмехнувшись, закивал Синклер и жестом пригласил ее ко столу, — Сам удивился, когда вы начали встречаться. Приятного аппетита.
— Спасибо, — поблагодарила его Рейвен и принялась за еду, — очень вкусно.
— Я мало что готовлю, за это раньше жена отвечала. Но итальянские корни обязывают уметь готовить вкусную пасту. В этом, — он покачал вилкой в руке, — я всегда ее опережал.
— Так вот, это сблизило нас, и мы хорошо понимали друг друга, поддерживали. Но в остальном мы такие разные, и это чувство независимости… — Рейвен опустила вилку и положила ладони на лоб, — Я задумываюсь над тем, а правда ли мы с ним любим друг друга?
Рейвен виновато посмотрела на Синклера. Тот выглядел очень смущенным от завязавшейся беседы.
— Я вижу, вам неловко, простите, — она махнула рукой и, выдохнув, сказала, — Просто, вы мне как отец и…
— Рейвен, — довольно резким тоном остановил ее Синклер, — я тебе не отец.
— Но могли бы им быть, — робко произнесла Рейвен.
Синклер хотел было что-то возразить, но в итоге лишь тяжело вздохнул и вернулся к еде. На несколько долгих мгновений вновь повисло молчание.
— Я это к тому, что мне, может, сейчас все-таки легче,
— Для столь высоко организованного разума ты сейчас очень хаотично мыслишь, Рейвен, — заметил ее репетитор, — Я так понял, ты чувствуешь себя виноватой.
— Да, точно, — хлопнув ладонью по столу согласилась она, — Очень сложно не понимать, права ли ты. Особенно теперь, когда столько всего вокруг творится, чувствую себя вдобавок капризным подростком, который волнуется о каких-то мелочах.
— Ничего страшного, — расслабившись, наконец, после заявления Рейвен, сказал Синклер, — тебя всегда будут больше всего волновать люди, которые тебе не безразличны. Вокруг могут идти все эти волнения и беспорядки, да хоть война, а ты… — он махнул рукой, так и не закончив мысль.
— Я вас поняла, — успокоила его Рейвен, — свяжусь с ним завтра. И, похоже, занятия придется отложить. Раз с НАСА не выгорело, нужно будет искать работу. Поможете мне с этим?
Синклер как-то грустно посмотрел на нее и задумался. Заметив замешательство на лице Рейвен, он прокашлялся и сказал:
— Конечно, но только попозже.
— Когда все уляжется? — уточнила Рейвен, — Вся эта ситуация?
— Да, э… — он встал из-за стола и переложил посуду в раковину, — как только все придет в норму, мы обсудим это.
***
Беда для одних — возможность для других. На памяти Ли Шамуэя этими другими всегда оказывались козлы первого сорта.
Когда по всей стране начались беспорядки, а в более тихих местах началась параноидальная паника от ожидания того, что вот-вот что-то произойдет, случился вполне логичный всплеск преступности. Началось все с нападения на компанию молодых людей неким Рэдом из Орегона, а кончилось тем, что в скромный городок Бриджтон, где никогда ничего не происходило, явились мексиканские любители толкнуть пару кило кокаина. Принадлежали ли они к одному из картелей, либо были просто местной этнической группировкой, Шамуэй пока не понял, но по показаниям отловленной им уличной шпаны — люди были серьезные. Но, пользуясь творившимся вокруг беззаконием, они потеряли осторожность и начали толкать свою дурь прямо по притонам, так сказать, «не отходя от кассы». Шамуэй решил, что не важно, какой кризис накрывает твою страну, пока в твоем городе безнаказанно орудуют ублюдки, вроде этих. Пусть знают, что в городе есть шериф.
— Выдвигаемся через десять минут, — посмотрев на часы, сообщил он остальным.
— Может, стоило вызвать подкрепление? — в который раз за день спросил Шон Шеридан.
Парню было всего двадцать два, салага, недавно поступивший на службу. Он верно полагал, что в таком тихом городке ему придется разве что штрафовать лихачей по ночам, да бегать за подростками, курившими травку. Шамуэй бы никогда не взял его на задание, где в случае чего необходимо будет открывать огонь, но в Бриджтоне было вместе с ним всего шестеро копов. Старика Маккуори пришлось оставить в участке, чтобы присмотреть за заключенными.