Сто килограммов для прогресса
Шрифт:
Зажигательная мина получилась хорошая. Корпус сделали сварной, из стального листа, пороховых шариков поместилось много. Селитры на это тоже много уходит, но черного пороха мы и производим много. Он еще идет на заряды орудийных выстрелов, да и много где используется. Удачную мельницу для дымного пороха сделали — лежит чугунный диск, к нему сверху прикручен толстый бронзовый лист. Сверху два бронзовых колеса на оси, ездят по кругу по этому большому диску. Очень хорошо перемалывают компоненты черного пороха, с минимальным риском воспламенения.
Черный порох в зарядах артиллерии используем еще по причине дисбаланса запасов компонентов. Селитры у нас осталось более тридцати тонн,
* * *
Но война стихла не только вокруг Негропонте. Османы перестали осаждать Лемнос, да и стало тише по всему Эгейскому морю. Как только я это понял, приказал Еремею отправляться в Венецию. Надо прояснить ситуацию.
* * *
Посылать «Гефест» в Воронеж в очередной рейс мы не рискнули, и правильно. Вскорости там начались первые заморозки, по утрам у берега стала появляться тонкая корочка льда. Сам по себе такой лед пароходу не опасен, но мороз может ударить в любой день, у нас зима всегда приходит неожиданно.
Шахтинск намного южнее Воронежа, и навигация там продлится еще несколько недель. Трем нашим пароходам «Черноморского пароходства» осталась единственная работа — возить уголь из Шахтинска. Причем в Адлере уголь тоже пока не нужен, «Гермес» и «Деметра» ушли в первый рейс с углем на Родос, и двум другим пароходам придется отправляться туда же.
Нормальная баржа у нас одна, остальные — это переделки больших османских галер — мавн. Как галеры они были неплохие, но как баржи — неудобные — сами узкие, борт высокий. Только что вместительные — 80 тонн угля входит. Но теперь это не показатель — «Деметра» 250 тонн берет, если глубина позволяет. Еще деревянные баржи весьма хлипкие, доски борта тонкие.
Недавно одна такая баржа встала под загрузку в Шахтинске, и после первых тонн угля у нее разошлись доски. Течь была такая сильная, что сделать ничего не успели, баржа легла на дно прямо у причала. Разобрали на доски, чинить там уже нечего. Еще весной еще одну баржу выкинуло на косу бухты Адлера — тоже развалилась моментально. Теперь матросы с опаской поглядывают на эти баржи, людей там стараются не перевозить, лучше на пароходе потесниться.
Самую хлипкую из оставшихся барж решили увести с углем на Родос и там оставить не разгружая. Потом «Архимед» перетащит на Лампедузу, там тоже уголь нужен. Раз такая ситуация с баржами, решили делать еще одну, подобную «Деметре». Но, конечно, с изменениями. Причем эти изменения в двадцать первом веке назвали бы по другому — «оптимизация». Решили убрать из проекта все лишнее — мачты, паруса, руль. «Деметра» самостоятельно плохо передвигается, так не надо на эти детали ресурсы тратить. А вот деревянную часть надводного борта можно немного увеличить, когда идет морем, свежая волна брызгами пугает. Масляной краской покрасим только снаружи, и только ниже ватерлинии. Выше ватерлинии и внутри — битумным лаком.
Заложим баржу после второго корвета. С таким оптимизированным проектом там работа только для сварщиков и корабелов-плотников. Сварщиков у нас прибавилось, на второй разряд еще двое сдали. И сделали еще один САГ. Так что второй корвет
* * *
Жители Воронежа спокойно восприняли известие о том, что «Гефест» в эту навигацию не придет. Вот только Епифан привез еще полтора десятка закупов. Но мы отказываться не стали, забрали всех, серебра в казне хватает. И дело для них там найдется. Пока предзимье — работают по хозяйству, обживаются. А ударят морозы и постоят немного, начнем лес заготавливать. В окрестностях Воронежа лес хорош, на юге такого нет. И дуб высокий и прямой встречается, и сосна корабельная. Присмотрели уже участки у реки, чтобы весной было удобно сплавлять. Для постройки крепости лес нужен, и по Дону попробуем плоты сплавить, в Таврии хорошего леса очень не хватает. Избы в Адлере из таких кривулин строим, какие на Руси только на дрова идут.
Гарнизон Воронежа к зиме тоже хорошо подготовился. У всех новая повседневная зимняя форма из толстого сукна, длинные куртки из стриженой овчины. Как тулупы, но намного легче. Шапки-ушанки, унты.
Но главное — безопасность, запаслись боеприпасами. Конечно, хотели много, но Командор столько не дал. Говорят, что когда увидел заявку, ругался незнакомыми словами. Но выдали тоже неплохо. К пушкам пятьдесят фугасных снарядов и пятьдесят картечных. Шрапнель для 65-мм пушек сейчас не выпускают. А вот для патронов 9х27 и револьверных, прислали набор матриц и инструментов для переснаряжения, десять тысяч капсюлей и порох со свинцом.
Порох сейчас фасуют в маленькие стальные бочки с резьбовой пробкой. Бездымный для патронов в десятилитровые бочки, артиллерийский черный порох — в пятидесятилитровые. На бочках написано — для какого патрона или снаряда этот порох, потому что он весь разный, и путать нельзя. Так что патроны для карабинов и револьверов можем перезаряжать сколько угодно, пули из свинца отливать просто. Можно всю зиму стрелять.
Но с винтовочными патронами так не получается, пули там с медным покрытием, их в кузне не сделаешь. Для винтовок просто прислали запас — четыре ящика, две тысячи четыреста патронов.
* * *
С нефтяного участка бочки вывозили вниз по речке до Кубани, пока тепло было. Но недавно заметно похолодало, и лошади идти мелководьем отказываются. Перешли на сухопутный вариант до Мапы, тропу местами расчистили, местами нашли проходы — теперь возят телегами.
Сначала шло много асфальта и битума, я обрадовался, что будет много битумного лака. Но это был неправильный битум, он содержал слишком много газойлевых фракций и не высыхал до конца, оставался липким. То есть это был гудрон, несмотря на почти твердую консистенцию. Ректификация большого эффекта не дала, при нагреве аж до 60 °C часть летучих продуктов вышла, но липкость при этом оставалась. А при дальнейшем нагреве гудрон начинал разрушаться и превращаться в кокс.
Продукты, испаряемые при нагреве — машинные масла, темные и густые, тоже нужные. Значит, в гудроне они еще остаются, надо их оттуда извлечь. Сварили из толстой котловой стали небольшую бочку с патрубками. Залили гудрон, нагрели до шестисот, к верхнему патрубку подсоединили ручной поршневой насос, и стали откачивать. В емкость побежало горячее темное масло, хорошо побежало. Потом пошло совсем понемногу, но откачивать продолжали. Когда поступление совсем прекратилось, дали бочке немного остыть, и через нижний патрубок этим же насосом стали накачивать воздух, чтобы углеводороды окислялись. Окисленный битум заметно лучшего качества, нежели простой.