Сто рентген за удачу!
Шрифт:
– Не лезь, куда не просят, – обозлился Урюк. – Это наше дело, понятно? И вообще, хватит болтать. Марек, закрывай его.
Бывший напарник захлопнул бронированную дверь, отрезав меня от свободы, надежды и жизни, плотно закрутил штурвал. Урюк заметно расслабился, отпустил профессора, подошел к моей двери, подергал, проверяя, одобрительно кивнул Мареку:
– Нормально. Не вырвется. Ну что? Посмотрим, наконец, что за хабар в тайнике?
– Пора бы уже, – откликнулся бывший напарник.
– Иван Аркадьевич, а вы чего ждете? Открывайте сейф, – велел Урюк.
Они втроем направились к стене с электрощитом.
– Марек, ты бы покараулил пока в коридоре, а то мало ли что… – начал Витек, но не договорил – закатил глаза и ничком рухнул на пол.
Еще бы! Я бы тоже рухнул, если бы получил такой удар по черепу прикладом «Вала»!
Профессор охнул, перевел испуганный, непонимающий взгляд с потерявшего сознание Урюка на ударившего его Марека. А тот, как ни в чем не бывало, закинул «Вал» за спину, поспешно приблизился к моей двери и быстро открутил штурвал:
– Выходи, Бедуин.
Мне понадобилась пауза, чтобы справиться с удивлением. Но времени на расспросы не оставалось, сейчас были проблемы поважнее. Главное – Марек на моей стороне, а все остальное по большому счету неважно. У нас еще будет возможность выяснить отношения, когда найдем способ нейтрализовать Урюка и снять взрывчатку.
– Надеюсь, ты его не убил? – Я кивнул на лежавшего без движения Витьку.
– Нет, только оглушил. По-хорошему надо бы прикончить гада, но нельзя, – откликнулся Марек. – Он скоро очухается, так что стоит поторопиться. Давай, Бедуин, разминируй нас поскорее.
– Я бы и рад, только не знаю как… Сетчатку глаза мы и в таком состоянии ему отсканируем, а как быть с голосом?
– Отберем у него диктофон, приведем в сознание, заставим сказать кодовое слово, и привет, – предложил Марек.
– Вот именно, привет. Он же не полный идиот, чтобы добровольно произносить нужное слово. А если заставим силой, его голос прозвучит искаженно, неправильно, – возразил я.
– Тогда запрем его в «Опасной зоне», – Марек указал на зал с ка-излучателем. – Запрем, быстренько возьмем из сейфа хабар и бегом на поверхность. Глядишь, когда Урюк очухается, мы будем уже далеко. Пусть тогда сколько хочет жмет на свой взрыватель, сигнал все равно нас уже не догонит.
– Вот именно, что не догонит, – опять возразил я. – Ты забыл о датчике сердечного пульса? Сигнал, который идет от него, не замыкает, а размыкает цепь. То есть сейчас она разомкнута, а если мы отойдем от Урюка подальше, цепь замкнется и прогремит взрыв.
– И что теперь делать? Убить его нельзя, силой заставить разминировать нас тоже нельзя, убегать бесполезно. – Марек поскреб заросший щетинистый подбородок. – Вот влипли! Остается привести его в чувство и извиниться. Простите, дяденька, случайно вышло. Блин!
– Есть и другой способ… – медленно произнес я и посмотрел на зал с ка-установкой. – Иван Аркадьевич, а зомби умирают мгновенно?
– В смысле? – не понял профессор. Он уже пришел в себя, с посторонними вопросами и разговорами не лез. Молодец, мужик!
– Сердце перестает биться сразу, как только человек становится зомби? – перефразировал я вопрос.
– Нет, процесс занимает несколько минут, в зависимости от силы ка-излучения… Что вы задумали, Бедуин?
– Хочу превратить Урюка в зомби при помощи ка-излучателя.
– Плохая идея, – нахмурился профессор. – Во-первых, не понимаю, как это поможет снять взрывчатку…
– Очень просто, – перебил я. – Он же утратит разум, не так ли? Мы прикажем ему, и всё.
– Чушь! Вы извините, молодой человек, но это полнейшая чушь, – разволновался профессор. – Зомби не выполняют приказов.
– Смотря чьих, – тихо сказал Марек.
– Вы имеете в виду мутантов вроде изгоев или шептунов? – догадался профессор. – Но ведь здесь их нет…
– Есть, – поправил я. Если у меня вышло управлять живоглотом, то, возможно, я справлюсь и с Урюком. – Есть.
– Где?! – Иван Аркадьевич подскочил на месте и принялся озираться по сторонам, словно и впрямь ожидая увидеть шептуна – самого страшного мутанта АТРИ.
– Расслабьтесь, профессор. Лучше скажите, куда нам положить «пациента», и включайте свою адскую установку.
– Положить? Да куда угодно в том зале. Можно возле стола с пультом. Главное, потом крепко запереть дверь и опустить защитные экраны, чтобы излучение не просочилось к нам… Но погодите! Я совсем забыл! Установку включить невозможно.
– То есть как? Она не работает? Значит, вы сказали правду про короткое замыкание?
– Отчасти. Сам ка-генератор работает. Перегорел лишь наружный пульт управления.
– И что? Никак нельзя включить его?
– Только находясь внутри. Но любой, кто окажется там, превратится в зомби.
– Ну и что? Вы тут же вылечите его с помощью пыльцы смерти, – напомнил я.
Иван Аркадьевич отрицательно покачал головой:
– Нет. Видите ли, чтобы приготовить лекарство для зомби, пыльцу непременно нужно заварить горячим молоком. Лучше козьим. В прошлый раз мы приносили его с собой, большую часть истратили на меня, остальное вылили за ненадобностью… А сейчас у нас, насколько я понимаю, при себе молока нет.
Мы с Мареком переглянулись. Вот блин! Бродяги всегда берут на маршрут две фляги: с водой и водкой. Некоторые воду заменяют тоником, соком или минералкой, а водку – спиртом или самогоном. Частенько кладут в рюкзак пачку кофе или чая. Есть даже любители какао и киселя из брикетов. Но ни разу я не слышал, чтобы бродяги таскали с собой пакет молока. Да его в АТРИ днем с огнем не сыщешь! Разве что в Ванаваре, там вроде как пытались за вредность давать молоко, и военным егерям в том числе. Но егеря, естественно, за вредность предпочли водку…