Сто тридцать четвёртый "М"
Шрифт:
— Нет! — успевает крикнуть Дэнч.
"ФсьюкПстАХ!!" — говорит светошумовая граната, разрываясь и вспугивая явно дикую подземную тварюшку размером с медведя.
— Прекратить огонь! — говорю вслед улепетывающему нечту, через секунду, поднимаясь, добавляю: — Цель неразумная. Дэнч, что случилось?
Вопрос не праздный, ибо наш бомбер свесил руки с карабином, замерев в позе явно не для боя.
— Деня?
— Чть… - цикнул он вместо ответа, прислушиваясь.
— Бля, Дэнч, зае… - успел открыть рот Скар, не опуская роторника с прохода, куда убежала неизвестная подземная тварь.
— Гул, — как-то отрешенно, с потусторонними нотками,
Самые хреновые догадки в доли секунды пронеслись в голове. Кто сказал, что громкие звуки вызывают лавины только на поверхности в горах? Вероятность осыпи под землёй хоть и меньше, но тоже совсем не нулевая, и. да, блин, нам просто не повезло.
— Все назад!!! — ору уже не своим голосом, потому что не то, что гул, а шелест и хруст ломаемой породы был уже явно слышен, казалось, отовсюду.
— Нельзя!!! Вперёд!!! — резко окрикивает Дэнч, а я с ужасом наблюдаю, как в нашу сторону из того прохода, откуда мы пришли, смешиваясь с огнём от сдетонировавшей мины, несётся страшное в свете ПНВ пылевое облако.
С места срываюсь в бег, молясь всем известным богам — лишь бы не извержение, лишь бы не извержение. Господи, спаси, только бы пронесло…
POV Канцлер Палпатин. Корусант.
В личном кабинете канцлера царила привычная уютная атмосфера. Тёплый свет разливался по всему помещению, не оставляя шанса для хоть сколько-нибудь густой тени. Шкафы и полки, немногочисленно находившиеся вдоль стен, приютили множество статуэток самых известных скульпторов галактики, а несколько картин, в основном пейзажи, завершали внешний облик комнаты, которая словно нашептывала посетителям о безобидности и интеллигентности её хозяина.
Выбивался из общего ощущения лишь рабочий стол. Нет, он не был уродливым или слишком вырвиглазным по цвету, просто его массивность и едва уловимая на грани сознания агрессивность незаметно подчёркивали ощущение незыблемости и власти того, кто обычно сидел за этим столом.
Абсолютное большинство зашедших в кабинет и не заподозрит всей работы проведённой для создания правильного мироощущения посетителей этого помещения, позволяющего влиять не только на сознание, но даже на подсознание посетителей для получения нужных результатов в ходе бесед.
Лишь единицы сделают выводы об обстановке и ухмыльнутся про себя, посчитав, что раскусили хитрого канцлера, но даже ни на шаг не приблизятся к осознанию истинной причины такого интерьера. Ведь владельцу этого кабинета нет нужды в столь грубом, по его мнению, воздействии на разумных для плетения интриг. Просто Палпатин считал всё это забавным. Имеет же самый могущественный ситх галактики право на маленькие шалости.
Впрочем, его сейчас это не волновало. Всё внимание было переключено на доклад, что недавно пришел по закрытому каналу. Небольшая… нет, называть это проблемой было бы слишком, скорее, маленький курьёз привлёк внимание канцлера. Одна пешка в его глобальной игре решила начать свою собственную партию. Мелочь, сколько таких было и сколько ещё будет, но именно из-за таких мелочей и рушатся самые безотказные планы. Решение об её устранении уже давно было принято, и сейчас доклад лишь был подтверждением того, что всё идёт по плану. Прекрасно.
Палпатин выключил голографический экран, отображавший наисекретнейшие строки текста, и встал с кресла. Следовало привести себя в порядок перед очередным собранием галактического совета. Нет, выглядел он как всегда великолепно, скорее требовалось перенастроиться
Небольшая уборная, спрятанная за тайной дверью, идеально подходила для данной цели. Зеркало в половину роста исправно отражало белоснежную улыбку канцлера, хотя для него самого она казалась оскалом. Незаметным, неуловимым, но оскалом. Микроизменения в положении уголков губ, скул, прищура глаз, и вот, добродушная улыбка заботливого дядюшки готова. Нужно больше самоконтроля. Он ведёт слишком опасную игру, чтобы прокалываться в таких мелочах.
Внезапно освещение моргнуло. Всего на мгновение, но этого мгновения хватило для того, чтобы Палпатин уловил ощущение приставленного к его горлу ножа и размытое, на грани реальности, отражение клона в полном обмундировании, что приставил этот нож к его горлу. Канцлер не испугался, может, сердце и стало биться на пару ударов в минуту чаще, но отнюдь не от страха. Это было непередаваемое ощущение для того, кто не взаимодействовал с Тёмной стороной. Предвкушение, упоение, удовлетворение — это были лишь жалкие слова, не способные передать и сотой доли всего лишь отголосков того чувства, что завладело Палпатином на мгновение.
Давно Тёмная сторона не передавала ему столь явных посланий. Даже смешно. Подобное в последний раз было перед тем, как он одолел Дарта Плэгаса. И даже тогда оно было не столь ясным. Что ж, ему будет о чём подумать на досуге, а сейчас дела. Пора на собрание.
End POV
Интерлюдия
Сектор Соулриеп, Внешнее кольцо. Поверхность планеты Салукемай. Время то же.
В обманчиво прозрачном мареве воздуха над скальной грядой, образованной бурыми валунами и серыми, почти чёрными, плитами сплавившихся пород, было жарко. Воздух гулял на поверхности, нагретый местным светилом, и не давал рассмотреть, что происходит вдалеке, преломляя и размывая очертания потухших или активных вулканов, превращая их в сплошной пласт горной гряды с танцующими, как казалось издалека, острыми зубцами кратеров и причудливыми переливами красок всех оттенков камня, что может породить могучее извержение недр планеты.
В тени одного из скальных наростов на этих смятых и выжженных в камне шрамов сидел разумный. Женщина. Впрочем, рассмотреть её даже вблизи было достаточно проблематично. Для начала нужно было вычленить однотонную тогу-накидку грязно-коричневого цвета из общего карнавала красок, делавшего её незаметной, разгладить складки на одежде, что закрывала сейчас всё, включая лицо под накинутым капюшоном. И создать ветер, чтобы одежда сидевшей в позе лотоса женщины колыхнулась, выдавая в ней отсутствие принадлежности к каменному изваянию, в которое она превратилась в безветренную жару в этой горной местности.
Джедайка медитировала, пытаясь разгадать видения Силы, что с завидной регулярностью посещали её последнее время.
"… марево гор перед пустыней, бредущий по ней ранен, но рассмотреть его мешает дальность…"
"…она сама, с криком оборачивающаяся и делающая удар наотмашь, брызги столкнувшегося светового посоха и её меча, золотого и фиолетового…"
"… марширующие возле храма клоны. Перекошенное от ярости размытое лицо ситха, чьи золотом отливающие глаза смотрят с тревогой и растерянностью, чей-то отчетливый женский крик "Неееет!", и удар серо-бежевой пятнистой перчатки, сжатой в кулак, от которого почему-то рушится здание Галактического сената…"