Страдания юного Вертера. Фауст (сборник)

фон Гёте Иоганн Вольфганг

Герольд

Вот дурачье! Какой сундук? Ведь это – маскарадный трюк. Тут в шутку все, а вы всерьез. Так вам и дали денег воз! Для вас не то что медный грош, Вид фишки чересчур хорош! Вам разве видимость понять? Вам все бы пальцами хватать. Среди примет, поверий, грез Давно ль у вас на правду спрос? Одетый Плутусом, скорей Брюзгливых скопище рассей.

Плутус

Опять твой жезл мне будет впрок, Дай мне его на малый срок. Я кончик в

пламя окунул. Кричите, маски, караул! Вот наконечника металл Уже накаливаться стал. Я здесь стою средь вас в кругу, Не подходите, обожгу!

Крики и давка

Живьем сгорим и пропадем! Спасайся все! Бегом, бегом! Куда, куда! Назад, назад! Уж искры мне в лицо летят. Рубашку посох мне прожег. Назад! Отхлынь, людской поток! О, если б крылья я имел, Скорей подальше б улетел!

Плутус

Все в сторону оттеснены И, вижу, не обожжены. Толпы наплыв Остановив, Я место, чтоб сдержать орду, Незримым кругом обведу.

Герольд

Спасибо. Мы б могли пропасть. Ты разум выказал и власть.

Плутус

Хвалиться рано. Погоди. Волнений много впереди.

Скряга

На всех отсюда брошу взгляд. Живой стеною стали лица, Где что урвать, чем поживиться — Суются дамы в первый ряд. Ведь я еще не сдан в архив, И в женщинах еще разборчив, И, рожу надлежаще скорчив, Бываю весел и игрив. Однако как шумит народ! Среди такого многолюдства Болтать друг с другом – безрассудство. Пущу телодвиженья в ход. И если не помогут жесты. Я слиткам золота, как тесту, Любую видимость придам, Всегда понятную глазам.

Герольд

Так этот испитой костяк Еще к тому же и остряк? Он, как для лепки матерьял, Меж пальцев золото размял, Катает, комкает, крошит, Придал комкам бесстыдный вид И тычет всем наперебой. Крик, суматоха, женский вой! Пред женщинами, не стыдясь, Он всячески разводит грязь. Нам надо выгнать из дворца Безнравственного наглеца. И я не помирюсь со злом, Пока не пну его жезлом.

Плутус

Опасности не видит он. Когда безвыходность заставит, Он глупости свои оставит. Нужда сильнее, чем закон. Сумятица и пенье В долине с гор бежит рекой Без удержу поток людской. Великий Пан их божество. Ватага чествует его. Кто Паном на балу одет, Известен только им секрет.

Плутус

Мне ведомо, кто вы и он. Я в эту тайну посвящен. Я все узнал из первых рук И вас пущу охотно в круг. Удачи смелому почину! Кто чуду вверился – тот прав, Хоть кинулся бы, как в пучину, Возможностей не рассчитав.

Дикое пенье

Обманчив

неженок убор, А мы толпой скатились с гор, Закалены и горячи, Выносливые силачи.

Фавны

Эй, фавны, в пляс, Весельчаки! В кудрях у вас Листва, венки. И, прячась в них, торчит легко Чуть заостренное ушко. Скуластый и курносый вид Успехам фавна не вредит. Протянет лапу он и, глядь, Идет с красивейшей плясать.

Сатир

А сзади делает прыжок Сатир со всех козлиных ног. Он, словно серна, сухопар, Проворен, жилист и поджар. Он дышит воздухом высот, Глядит, как человек живет, И презирает быт долин, Детей, и женщин, и мужчин. Они во тьму погружены, А он посмотрит с крутизны И видит – мир пред ним открыт И весь ему принадлежит.

Гномы

Мы, карлики, бежим, толпясь, Не парами, а все зараз. Забот у гномов – вороха. На нас кафтанчики из мха, При каждом – лампа горняка Величиной со светляка. Средь кутерьмы и толчеи Хлопочем мы, как муравьи. Кто к домовым нас причислял, А кто зовет «хирурги скал». Затем, что мы в любви к труду Горам пускаем кровь – руду. И, правда, сколько горных жил За век свой каждый отворил! Приветом добрым: «В добрый час!» — Под землю провожают нас, И в этом правда есть своя: Хорошим людям мы – друзья. Но нашим золотом из гор Воспользуется сводник, вор, Железо наше попадет В распоряженье воевод, Не мы виной, само собой, Что гонят войско на убой. Нечуткий к заповедям трем Уже бессовестен во всем. Тут наша общая беда, И вы терпите, господа.

Великаны

В долинах Гарца поделом Мы дикими людьми слывем За силу, наготу и рост, За то, что каждый, нравом прост, В ручищу взял сосновый ствол И бедра листьями оплел. Телохранители, каких Нет и у римских пап самих.

Нимфы

(хором, окружив великого Пана)

Вот бог полян, Лесных берлог, Вселенной бог, Великий Пан. Мы окружим его кольцом, Развеселим и развлечем. Он – добрый бог, хотя и строг, И любит смех и топот ног. Он смотрит ночи напролет На голубой небесный свод, А днем, когда наперерыв Журчат ручьи и он сонлив, Все в робости замрет кругом, Едва забудется он сном. Боится дунуть ветерок, И не шел'oхнется листок. В лесной тиши – полдневный зной, Травою пахнет и сосной. Ступают нимфы, как в чаду, И засыпают на ходу. Но каждый ужасом объят, Чуть голоса его раскат В лесу прокатится, как гром. Все – наутек, и всё вверх дном! Панический безумный страх Находит на людей в боях, Храбрейших повергая в прах. Почет тому, кто наш оплот И столько страху задает.