Страх Мудреца. Дилогия
Шрифт:
– Джаксим? – спросил я.
– Что ты здесь делаешь?
Это грязная работенка.
Джаксим угрюмо кивнул.
– Килвин все еще слегка…
злится на меня, - сказал он.
– Ну ты понимаешь.
Пожар и все такое.
– Жаль это слышать, - сказал я.
Джаксим был полноправным Ре’ларом, как и я.
Он мог бы заниматься сейчас множеством самостоятельных проектов.
Обязанность выполнять подобную грязную работу, не просто вызывала в нем скуку, она публично унижала его,
В качестве наказания, это было необычайно сурово.
– C чем у нас нехватка?
– спросил я.
Выбор для себя проектов в Артефактной это искусство.
Не имело
значения, изготовишь ли ты самую яркую симпатическую лампу, или самую эффективную тепловую воронку в истории артефакции.
Пока ее кто-нибудь не купит, ты не заработаешь и ломаного пенни на комиссии.
Для многих других работников, это не являлось проблемой.
Они могли позволить себе подождать.
Я же, с другой стороны, нуждался в чем-то, что быстро продастся.
Джаксим облокотился на прилавок между нами.
– Караван только что купил все наши палубные лампы, - сказал он.
– У нас осталась только та уродливая, что осталась от Вестона.
Я кивнул.
Симпатические лампы идеально подходили для кораблей.
Сложно сломать, в долгосрочной перспективе дешевле, чем масляные, и не приходится волноваться, что они подожгут твой корабль.
Я прикинул в уме числа.
Я мог бы сделать две лампы сразу, экономя время на двойной затрате усилий, и будучи вполне уверенным, что они продадутся прежде, чем мне придется оплачивать обучение.
К сожалению, изготовление палубных ламп было чистой рутиной.
Сорок часов кропотливого труда, и при малейшей ошибке, лампы просто не будут работать.
Тогда от потраченного впустую времени у меня останется только долг в
Хранилище за использованные материалы.
Хотя, особого выбора у меня не было.
– Тогда, пожалуй, я сделаю лампы, - сказал я.
Джаксим кивнул и открыл учетную книгу.
Я начал перечислять то, что мне нужно по памяти.
– Мне нужно двадцать средних необработанных излучателей.
Два набора высокой штамповки.
Алмазное стило.
Тентенское стекло.
Два средних тигеля.
Четыре унции олова.
Шесть унций чистого железа.
Две унции никеля.
Кивая себе, Джаксим записал это в учетную книгу.
Восемь часов спустя я вошел через парадную дверь «У Анкера», воняя горячей бронзой, смолой и угольным дымом.
Была почти полночь, и зал был пуст, за исключением кучки упорных пьяниц.
– Паршиво выглядишь, - сказал Анкер, пока я шел к барной стойке.
– Чувствую себя тоже паршиво, - сказал я.
– Полагаю, что в горшке ничего не осталось?
Он покачал головой.
–
У меня есть немного остывших
картофелин, которые я собирался бросить завтра в суп.
И половина запеченной
тыквы, кажется.
– Сойдет, - сказал я.
– Хотя буду благодарен также за чуток соленого масла.
– Он кивнул и оттолкнулся от барной стойки.
– Не утруждайся разогревать, - сказал я.
– Я просто заберу это к себе
в комнату.
Он принес миску с тремя хорошего размера картофелинами и половиной золотистой тыквы, формой похожей на колокол.
В середине тыквы, из которой были вычищены семена, лежал добротный кусок масла.
– Я возьму еще бутылку бредонского пива, – сказал я, взяв миску.
– С пробкой.
Не хочу расплескать на лестнице.
До моей комнатушки было три лестничных пролета.
Закрыв дверь, я осторожно перевернул тыкву в миске, поставил на нее бутылку и завернул всю это в кусок мешковины, превратив это в сверток, который смогу нести под мышкой.
Затем я открыл окно и выбрался на крышу таверны.
Оттуда я перепрыгнул на крышу пекарни через переулок.
Кусок луны висел низко в небе, давая мне достаточно света, чтобы видеть, но не заставляя меня чувствовать себя уязвимым.
Не то чтобы я был особо обеспокоен этим.
Приближалась полночь, и на улицах было тихо.
Кроме того, вы будете поражены, как редко люди смотрят вверх.
Аури сидела на широкой кирпичной трубе, ожидая меня.
На ней было платье купленное мной, и она лениво болтала босыми ногами, глядя на звезды.
Ее волосы были столь легки и прекрасны, что создавали ореол вокруг головы, колышущийся от малейших дуновений ветерка.
Я осторожно ступил на середину жестяного участка крыши.
Это вызвало слабый стук под моей ногой, как отзвук далекого, тихого барабана.
Аури перестала болтать ногами и замерла, как испуганный кролик.
Затем она увидела меня и усмехнулась.
Я помахал ей рукой.
Аури спрыгнула с трубы и перескочила туда, где я стоял, ее волосы развевались позади нее на ветру.
– Привет, Квоут, - она отступила на полшага назад.
– Ты воняешь.
Я улыбнулся своей лучшей улыбкой.
– Привет, Аури, - сказал я.
– Ты пахнешь как
молодая симпатичная девушка.
– Так и есть, - с радостью согласилась она.
Она чуть отступила в сторону, затем снова вперед, легко перемещаясь на мысочках ее босых ног.
– Что ты принес мне?
– спросила она.
– А ты что принесла мне?
– парировал я..
Она усмехнулась.
– У меня есть яблоко, которое думает, что оно груша, - сказала она, поднимая его вверх.