Страх падения

Дженнингс Сайрита Л.

Ками пожала плечами, не отрывая глаз от детворы.

— Было бы хорошо, но у меня их, скорее всего, не будет.

— Почему?

Она перемешала песок своими голыми ступнями и опустила взгляд.

— Кому-то вроде меня не стоит заводить детей.

— Кому-то вроде тебя?

Ками тяжело вздохнула.

— Кому-то в моем состоянии. Моя... болезнь. Страхи. — Она повернулась ко мне лицом, и я увидел, насколько она серьезна. — Мы все — порождение нашего прошлого, Блейн. Мой родитель стал омерзительным придурком из-за своего отца. Кто сможет поручиться,

что я не превращусь в его подобие? И, к тому же, я не знаю, что это значит — быть матерью. Моя собственная была слишком сломлена, чтобы ею быть. Я знаю, что она меня любит, действительно знаю. Но не могу припомнить, чтобы она говорила мне об этом хоть раз. Поэтому я не могу представить себя, произносящую эти слова. Когда-либо.

Я попытался переварить горькую пилюлю ее слов, не позволяя проявиться своим эмоциям на лице. Но я никогда не был хорош в маскировке своих чувств, особенно если дело касалось Ками.

— Вот это засада, да? — Она улыбалась, но я чувствовал боль, скрытую в ее словах.

— Ну... да. Но ты не облажалась. Ничуть.

Она пожала плечами, а затем оглянулась на шумных детей.

— А что на счет тебя? Ты хотел бы их иметь?

Я, поморщившись, посмотрел в сторону, вспоминая о раздувшемся животе Аманды. В котором был ребенок от другого мужчины.

Она, конечно, призналась мне в неверности, но это случилось только через месяц после сообщения о ее беременности. Она специально сделала так, чтобы я думал, что стану отцом, наполнив меня гордостью, только затем, чтобы запятнать это ожидание уродливой правдой. Я возненавидел ее и какое-то время мне была противна даже сама мысль об отцовстве.

Но это было тогда. Теперь... теперь у меня есть повод желать вернуть это чувство обратно.

— Да, когда-нибудь. Целую баскетбольную команду.

— О, Боже! — рассмеялась она. — Маленькие Блейны с татуировками и пирсингом, сеющие хаос среди бедных людей Шарлотт.

Ее заразительная улыбка стирала неприятный привкус моих болезненных воспоминаний. Все мое внимание было сконцентрировано на Ками. Она делала мир вокруг меня лучше. Она заставляла меня хотеть быть лучше.

— Снова живешь стереотипами? Южный парень с грузовиком, полным диких детишек? — спросил я, подталкивая ее рукой.

— О, Боже, да! Я не удивлюсь, если ты и имена им уже выбрал. Позволь мне угадать: Кеш, Кейдж, Гейдж...

— Не-а. Еще не успел. Но в одном ты права.

Ками повернулась ко мне, вопросительно прищурив глаза, но не произнесла ни слова.

— Мы — порождение нашего прошлого.

Ками придвинулась ближе.

— Усовершенствованные.

Я кивнул, отводя глаза к голубому, безоблачному небу.

— После смерти мамы я стал неуправляемым. Это непросто — быть тринадцатилеткой с бушующими гормонами и хреновым влиянием сверстников. Потеря самого близкого человека довела меня до настоящей темноты. Я постоянно был зол. Никого не слушал. Ни о чем не заботился. Драки, перепады настроения... никто не знал, как до меня достучаться. Из-за этого со мной провели несколько тестов, чтобы убедиться, что я не страдаю тем же самым заболеванием, от которого умерла моя мать. Чтобы увидеть, была ли и у меня шизофрения.

Ками медленно выдохнула.

— И?

Я повернулся и с улыбкой прижал ее к себе.

— Я чертовски схожу по тебе с ума.

Она расслабилась, позволяя мне прижать ее к себе. Я скользнул языком по ее нижней губе, дегустируя клубничный блеск для губ и восхитительный уникальный вкус Ками. Я ничего не мог с собой поделать. Она была мне необходима целиком. Я пристрастился к этой девушке и постонно нуждался в новых дозах ее внимания.

— Эм-м-м, думаю, у нас есть зрители, — промурлыкала она в мои губы.

Я повернул голову и увидел группу хихикающих и указывающих на нас детей. Я улыбнулся, подмигнул им и, оставив быстрый поцелуй на губах Ками, сел. Девочки захихикали и покраснели, а мальчики изобразили рвотные позывы.

— Готова измениться? — спросил я, вытерев капельку пота со лба.

Сейчас было достаточно жарко, а ощущение Ками, лежащей подо мной, казалось, увеличило температуру еще на несколько делений.

— Измениться? — Она посмотрела вниз на свои джинсовые шорты и майку. — Каким образом?

Я извлек подарочный пакет, который упаковал вместе с припасами для пикника, и передал ей. Ками взяла пакет в бело-розовую полоску и приподняла бровь.

— Victoria's Secret? Тебе не кажется, что это немного самонадеянно с вашей стороны, мистер Якобс?

— Просто открой его, пошлячка. Это не то, что ты думаешь. Кроме того, значимость женского нижнего белья слишком переоценивают. Это просто ненужное препятствие, удерживающее меня от того, чего я действительно желаю, — ответил я, игриво поигрывая бровями.

Она закатила глаза, а затем разорвала пакет, вытаскивая бирюзовый, украшенный стразами, купальник.

— Мне помогла его выбрать девушка-консультант, поэтому, если тебе не понравится, то это ее вина. — Я пожал плечами на ее молчание.

— Нет. Он мне нравится. Купальник прекрасен, Блейн. Спасибо. — Она вознаградила меня за старания мягким поцелуем. — Но как ты узнал мой размер? — спросила она, проверив бирку.

— Ками, я уверен, что видел каждый сантиметр твоего обнаженного тела. Не думаю, что смогу когда-либо забыть этот образ. Вкус твоих губ, запах, шелк твоей кожи, тихие звуки, который ты издаешь, когда кончаешь… — Я постучал себя пальцем по лбу. — Все отложилось в памяти. Подробно.

Она вспыхнула ярко-красным румянцем и шлепнула меня по руке.

— Гад ползучий.

— Только полу-ползучий, там, где ты заинтересована.

Ками повертела в руках мягкую ткань и посмотрела мне в глаза.

— Не знаю, смогу ли я войти в воду, Блейн. Ты не должен тратить на меня свое время.

Я покачал головой.

— Не беспокойся об этом, Кам. И тебе не нужно входить, если ты не хочешь. Просто надень его и посмотри, что почувствуешь, хорошо? Мы будем преодолевать твой страх медленно. Вместе.