Страхи мудреца. Книга 1
Шрифт:
Нет. Просто пока при мне была моя музыка, все остальное я худо-бедно пережить мог. Музыка была для меня клеем, на котором я держался. Всего пара дней без музыки, и я начал разваливаться.
После занятия у Элодина я не мог вынести мысли о том, чтобы провести еще несколько часов, ссутулившись над рабочим столом в артной. У меня сразу заныли руки, и в глаза как песок насыпали с недосыпу.
Поэтому я не пошел в артную, а пошел к Анкеру, перекусить. Видимо, я выглядел довольно жалко, потому что он положил мне в похлебку двойную
— Ну что, как прошел твой ужин? Ты извини, что я спрашиваю, — сказал Анкер, облокотившись на стойку.
Я поднял голову.
— Прошу прощения?
— Ну, с той барышней, — сказал он. — Я человек не любопытный, но посыльный просто оставил записку и ушел. Мне пришлось ее прочесть, чтобы выяснить, для кого она.
Я тупо смотрел на Анкера.
Анкер озадаченно взглянул на меня, потом нахмурился.
— Лорел тебе что, записку не отдавала?
Я покачал головой, и Анкер выругался.
— Ну что за девка! В одно ухо посвети, в другое видно будет.
Он принялся рыться за стойкой.
— Посыльный принес для тебя записку, позавчера еще. Я велел ей передать тебе, когда ты придешь. Вот она!
Он достал промокший и изрядно обтрепавшийся клочок бумаги и протянул его мне.
Там было написано:
«Квоут!
Я вернулась в город и была бы очень рада отужинать сегодня вечером в обществе обаятельного молодого господина. Увы, обаятельных господ у меня под рукой не оказалось. Может, ты согласишься составить мне компанию в „Расколотом посохе“?
Я немного повеселел. Записки от Денны были редким даром судьбы, и поужинать она меня никогда прежде не приглашала. Я, конечно, разозлился, что пропустил эту встречу, но сам факт, что она вернулась в город и хочет меня видеть, изрядно меня подбодрил.
Я стремительно умял свой обед и решил пропустить лекцию по сиару, а вместо этого прогуляться в Имре. Денну я не видел больше оборота, и ее общество было единственным, что могло сейчас хоть немного улучшить мое настроение.
Правда, когда я отправился за реку, мой энтузиазм несколько поугас. Путь был неблизкий, и колени у меня заныли задолго до того, как я добрался до Каменного моста. Солнце светило ослепительно ярко, но почти не грело, а зимний ветер пробирал до костей. Дорожная пыль летела в глаза и забивала горло.
Ни в одном из трактиров, где обычно бывала Денна, ее не оказалось. Она не слушала музыку в «Пробках» или в «Козле-привратнике». Ни Деоч, ни Станчион ее не видели. Я боялся, что она вообще уехала из города, пока я был занят. Может быть, на несколько месяцев. Может, даже навсегда!
А потом я свернул за угол и увидел ее под деревом в маленьком городском саду. В одной руке она держала письмо, в другой — недоеденную грушу. Где она взяла грушу в это
Я был уже на полпути к ней, когда сообразил, что Денна плачет. Я остановился как вкопанный, не зная, что делать. Мне хотелось чем-нибудь помочь, но я не хотел нарушать ее уединение. Может, мне лучше…
— Квоут!
Денна отбросила огрызок груши, вскочила и бросилась ко мне через лужайку. Она улыбалась, но глаза у нее были покрасневшие. Она на бегу вытерла щеки ладонью.
— У тебя все в порядке? — спросил я.
Глаза у нее снова наполнились слезами, но прежде, чем они успели пролиться, Денна крепко зажмурилась и замотала головой.
— Нет, — ответила она. — Не совсем.
— Я могу помочь? — спросил я.
Денна утерла глаза рукавом рубашки.
— Ты уже помогаешь — просто тем, что ты здесь.
Она сложила письмо в маленький квадратик и запихнула его в карман. И снова улыбнулась. Это не была натянутая улыбка, из тех, которые надевают, как маску. Денна улыбнулась по-настоящему, и улыбка вышла очаровательная, хоть и сквозь слезы.
Потом она склонила голову набок, пригляделась ко мне, и улыбка сменилась озабоченным видом.
— А ты сам-то как? — спросила она. — Что-то ты осунулся.
Я слабо улыбнулся. Моя улыбка вышла натянутой, я и сам это понимал.
— Да так себе. Нелегко мне приходится в последнее время.
— Надеюсь, все не так плохо, как можно подумать по твоему виду, — заботливо сказала она. — Ты что, не высыпаешься?
— Ага, — признался я.
Денна набрала было воздуху, чтобы что-то сказать, потом замолчала и прикусила губу.
— Ты ни о чем не хочешь поговорить? — спросила она. — Не знаю, смогу ли я чем помочь, но…
Она пожала плечами и переступила с ноги на ногу.
— Мне и самой плохо спится. Я понимаю, каково тебе. Предложение помочь застало меня врасплох. Я почувствовал, как будто… Нет, не могу сказать, как именно я себя почувствовал. Это непросто выразить словами.
Дело было не в самом предложении. Друзья мне и так уже неутомимо помогали на протяжении многих дней. Сим всегда был готов помочь, но его помощь была другая. Надежная, словно хлеб. А мысль о том, что обо мне заботится Денна, что ей не все равно, была как глоток подогретого вина зимним вечером. И от этого в груди у меня разлилось сладостное тепло.
Я улыбнулся ей. Улыбнулся по-настоящему. Ощущение было странное, и я подумал: сколько же времени я проходил хмурым, сам того не сознавая.
— Ты уже помогаешь — просто тем, что ты здесь, — искренне ответил я. — Мне достаточно увидеть тебя, и настроение улучшается, как по волшебству.
Денна закатила глаза.
— Ну да, конечно! Лицезрение моей зареванной физиономии — истинная панацея!
— А говорить-то особо и не о чем, — сказал я. — Мне просто не повезло, вдобавок я сделал несколько глупостей, вот теперь и расплачиваюсь за это.