Страна Арманьяк. Фаворит
Шрифт:
Я бросил взгляд на Мегги и схватил сапог. — Так, братец... Отводи всех наших в дом. Пусть разбирают арбалеты и держат окна первого этажа. Живо, на открытой местности не отобьемся. И пришли сюда своих оболтусов, вместе с Клаусом. Выполнять...
— Жан, — довольно спокойно сказала Мергерит, — я верю в вас.
— Все будет хорошо, моя роза, — я притянул ее к себе и крепко поцеловал в губы, — я справлюсь. Мы справимся.
— Мегг… — в комнату вошла Анна и невозмутимо бросила подруге: — На нас наконец напали.
Я подивился столь неестественному спокойствию дам и сказал Анне:
—
— Ваше сиятельство! — едва не сбив с ног статс-даму, в проеме двери появились «оболтусы» Логана, и Клаус вместе с ними. Мой эскудеро уже успел кого-то срубить. Его котта была заляпана бордовыми пятнами, с клинка капала кровь.
— Ты старший! — я ткнул пальцем в его кирасу. — Не отходите от дам ни на шаг. Ждите моих указаний. Понятно?
— Ваше слово — закон, сир! — дружно гаркнули парни и тут же принялись сооружать в коридоре баррикаду.
За окнами грохотала схватка: лязг железа, яростные крики, вопли боли и смерти. В узеньких окошках мелькнуло несколько огненных росчерков — нападающие стали пускать зажигательные стрелы.
На ходу заталкивая пистоли за кушак, я понесся в коридор и, выбив латной перчаткой слюдяное окошко, выглянул наружу.
— Вот же суки!.. — невольно выругался. Все было хорошо видно, так как крыши на конюшне и подсобных помещениях уже вовсю пылали, ярко освещая картину боя. Мои дружинники и остатки латников Линкольна, ощетинившись копьями, с сомкнутыми щитами организованно отходили к дому. Неизвестные нападающие, видимо, поняв, что с сомкнутым строем тяжеловооруженных воинов ничего сделать не смогут, осыпали сам дом и моих людей тучами стрел.
Я насчитал по меньшей мере сотню нападающих, но на самом деле их могло быть гораздо больше. Неподалеку, около опушки дубовой рощи, наблюдала за схваткой группа конников, во главе с всадником в черных доспехах на могучем дестриере. Никаких стягов или вымпелов, свидетельствующих о принадлежности к какому-либо роду, заметно не было. Главный?
Тем временем мои люди под прикрытием арбалетчиков, бивших из бойниц первого этажа, в полном порядке отступили в дом, мощные входные двери, сплошь окованные железом, с лязгом захлопнулись.
— Что и требовалось доказать, — довольно буркнул я и помчался вниз. — Теперь хотелось бы посмотреть, как вы полезете на штурм.
На первом этаже уже вовсю баррикадировали вход, стаскивая к нему мебель и все что под руку попало. Логан со зверской рожей орал проклятья и пинал нерадивых. Впрочем, скорее всего, просто в запале. Все и так старалисьна славу. Жить-то хочется.
— Потери? — подозвал я к себе Бользена.
— С пяток наших подранено, двое или трое — наглухо... — Сержант чиркнул ребром кольчужной перчатки по горлу. — И полегли почти все латники его сиятельства Линкольна. Они первыми приняли удар.
— Понял. Вперед; сам знаешь, что делать.
На втором этаже раздался грохот — в дело вступили аркебузы мосарабов. Остальные дружинники встретили эти звуки одобрительным ревом и ускорили работу.
Я довольно выругался и поймал за шиворот пытающегося прошмыгнуть мимо меня невысокого толстячка — кастеляна имения.
— Стоять, Muchtar...
— Ваше... ваше... — У кастеляна от страха зуб на зуб не попадал.
— В подвале колодец. У тебя слуги. Живо таскать воду и расставлять в бочках на этажах. Понятно? Не справишься — лично четвертую. Пшел...
Кастелян, продолжая стучать зубами, быстро кивнул и понесся по коридору, сзывая прислугу истошными воплями.
— Вот это другое дело... — Я уже было направился на второй этаж — глянуть, как там дела у стрелков, но услышал глухие удары, идущие откуда-то снизу.
Понимание ситуации пришло мгновенно. Обследуя дом, я поинтересовался наличием каких-либо подземных ходов. На что мне ответили: да, есть такой, вот полюбопытствуйте сами, ваше сиятельство; но запорный механизм мощной двери давно сломался, поэтому вход туда намертво заблокирован. А исправить все руки никак не доходят, потому что имение почти всегда пустует. Тогда, на всякий случай и чтобы успокоить свою паранойю, я приказал наглухо забаррикадировать ту часть подземелья. И в запарке не проверил исполнение. Вот же паскудство!
И, надсаживаясь, заорал:
— Тысяча чертей!!! Логан, Бользен, разворачивайте людей, враги уже в подвале!
В подвал уходила винтовая лестница; едва мы успели перестроиться, как внизу послышались боевые кличи нападавших.
— Смерть узурпатору!..
— Смерть Йоркской Волчице!..
— Вперед!..
— Смерть!..
— Бей, убивай!..
Первыми, по трое в ряд, по лестнице поднимались рыцари, сплошь закованные в броню.
Защелкали арбалеты, тяжелые стальные болты с глухим стуком ударили в осадные павезы, которыми прикрывались рыцари. Крайний в ряду, верзила в новеньких нарядных доспехах с золотой чеканкой, словил болт прямо в забрало и с лязгом опрокинулся, сшибая с ног товарищей.
Колесцовые замки вышибли пучки искр, пистолеты в моих руках бешено дернулись, извергнув длинные снопы огня и дыма. Низенький крепыш с пышным плюмажем на бацинете ничком рухнул на ступени, его сосед упал на колено, уронил щит и сразу же, получив в кирасу пару болтов в упор, опрокинулся навзничь.
— А-а-а!!! Сиськи ундины!.. — Баумгартнер и Гаврила сообща с ревом зашвырнули вниз тяжеленную каменную кадку с торчащим из нее тощим плюгавым кустиком. Она смела еще одного рыцаря и покатилась дальше, давя и калеча остальных на лестнице.
Саданули аркебузы мосарабов Альмейды, посылая снопы жеребьев вниз. На лестнице образовалась сплошная мешанина из закованных в железо трупов и истошно вопящих раненых латников. В завершение, вниз полетели запечатанные кувшины с зажигательной смесью Чена, а вслед за ними — пара горящих факелов. Полыхнуло так, что у меня борода затрещала от жара. Да и хрен бы с ней, ничего страшного! Тут нечему гореть — один камень, само погаснет. Ух-х! А знатно верещат...
Нападающие оказались в заведомо проигрышном положении. Они поднимались вверх по узкой лестнице без перил, позволяющей идти только по трое в ряд. Мы же, находясь сверху, не особенно напрягаясь, могли сдерживать хоть сотню врагов. Словом, вот такие своеобразные Фермопилы образовались. А я — этот... как там его?.. Короче, царь там был... Ну вы поняли...