Страна чудес
Шрифт:
– Спокойной ночи, дорогой.
Она оставила его дверь приоткрытой на щелочку, чтобы Тайко смог дойти до туалета, если проснется ночью, на свет в коридоре. Хотя, скорее всего, он позовет кого-нибудь из них: всегда пугается, когда просыпается в малознакомом месте.
Орла прошла мимо главной спальни, достаточно большой для двуспальной кровати и комода, мимо ванной и тихонько постучала в дверь к Элеанор Куин, прежде чем открыть ее.
Окно в комнате дочки выходило на другую сторону и открывало вид на узкую полосу двора и стену из деревьев. Ее новая кровать, застеленная бельем
Девочка сидела, подложив подушку под спину, и перечитывала одну из своих любимых книг. Ей нравилось брать у двоюродных братьев книги о науке и приключениях, хоть они и предназначались для читателей постарше.
Орла сжала в левом кулаке камень тревоги; она не ощущала ничего, кроме собственного беспокойства. Как они будут справляться без библиотеки по соседству? Элеанор Куин обожала читать, но до сих пор предпочитала свои старые книжки электронной, которую ей подарили на день рождения бабушка с дедушкой. Она, Шоу и Элеанор Куин потратили несколько часов, загружая туда книги, чтобы их хватило, пока они полностью не устроятся.
Орла села на кровать рядом с ней:
– Тебе не нравится электронная книга?
Девочка пожала плечами:
– Она пригодится, когда у меня закончатся бумажные. Не волнуйся.
– Я не волнуюсь.
– Нет, волнуешься. – Когда Элеанор Куин протянула руку и взяла кулак матери, Орла поняла, что делает, и расслабила руку. – Нет ничего лучше, чем сидеть в постели с большой книгой на коленях.
Орла засмеялась:
– Ты говоришь, как пятидесятилетний библиотекарь.
Она поцеловала дочь в лоб и убрала волосы с ее лица. Элеанор была похожа на нее: такой же цвет волос и кожи, хотя черты лица более мягкие, а руки и ноги не такие вытянутые.
Тайко же с его непослушными волосами и бледной кожей был похож на Шоу. Они говорили об этом наедине, о том, что у каждого из них есть ребенок, который пошел по их стопам. Это оставляло надежду, что, кроме физического сходства, дети, возможно, унаследовали и другие их качества. И частью родительской стратегии было помнить, что они сами чувствовали в детстве, чего хотели и какого отношения к себе ждали.
– Много чего изменилось, – сказала Орла. – Наверное, для тебя непривычно, что больше не нужно лезть в кровать по лестнице?
Элеанор Куин улыбнулась, и ее губы обнажили выпуклые передние зубы.
– Мне нравятся стены.
– Их цвет?
Она кивнула, как будто смущенная тем, что может быть этим довольна.
Они покрасили все четыре стены в ярко-бирюзовый. В спальне, которую Элеанор делила с Тайко, им пришлось пойти на компромисс: для него – две бледно-зеленые стены, для нее – две сиреневые. Но ей больше не нравился сиреневый.
– Ты привыкаешь быть вдали от города?
Элеанор Куин пожала плечами:
– Кое-что мне нравится. Но это странное ощущение.
– Какое странное? Странно-плохое? Странно-страшное?
– Странное, как будто некуда идти.
Орла засмеялась:
– Да, любимая моя, нам обеим нужно время, чтобы к этому привыкнуть. Но мы приспособимся. И найдем волшебные вещи – природа полна чудес, так говорит папа. Не знаю, как ты, но я с нетерпением жду, когда обнаружу эти удивительные вещи.
– Я тоже. Но, может, они не будут по-настоящему волшебными? В смысле, как реальная магия. Они будут настоящими. Просто другими, не такими, как в городе.
– Да, думаю, ты абсолютно права. – Орла потерлась носом о нос дочурки, отчего та захихикала. – Моя мудрая девочка. Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Орла начала закрывать дверь, а потом остановилась:
– Хочешь, я оставлю ее приоткрытой?
– Нет, все в порядке…
Голос девочки дрогнул от неуверенности, хотя Орла видела ее решимость преодолеть свой страх.
– Мне жаль, что твоего любимого ночника не оказалось в коробке, но мы его найдем. Может, я сегодня просто не буду закрывать дверь?
– Хорошо.
Элеанор Куин с облегчением улыбнулась и снова уткнулась в книгу.
Орла послала ей воздушный поцелуй и, выходя, оставила дверь приоткрытой. Ей не нужно было указывать Элеанор Куин, когда выключать свет, – дочка делала это сама, когда уставала, и Орла доверяла ей.
Элеанор казалась вполне довольной, несмотря на пропавший ночник, но у Орлы никак не получалось выкинуть из головы то, что она увидела на лице дочери перед тем, как ее саму испугал ветер. Что скрывалось в лесу? Хищники? Сбежавшие заключенные? У них поблизости не было соседей, так что теоретически никто не мог их видеть, шпионить за ними. Но ее городское «я» (с предрассудками из-за дурацких фильмов) считало, что те немногие люди, которые решили жить на болоте, сродни мутантам, людоедам и прочим монстрам.
Из-за этих мыслей по спине пробежали мурашки. Орла пожалела, что не успела купить решетки на окна. А что, если что-то – или кто-то – стоял во дворе прямо сейчас? Наблюдая, как она переходит из комнаты в комнату?
Орла начала спускаться по спиральной деревянной лестнице, но остановилась после трех ступенек, застыв на треугольном пролете. Здешнее окно выходило на задний двор, но нижнюю часть вида загораживал покатый склон крыши кухни на первом этаже – пристройка, добавленная в 1960-х годах. Снег на время перестал падать, и луна, свободная от облаков, освещала белую землю и когти деревьев – ветки, качавшиеся на тихом ветру.
Именно там одиноко стоял этот гигант – белая восточная сосна (Шоу подтвердил, что Орла запомнила название правильно) практически невероятной высоты. Что, если она выросла такой, потому что глотала деревья поменьше? Разве Орла не читала Тайко рассказ, где было нечто подобное? Что, если это дерево меняло форму под покровом тьмы и по ночам ходило вокруг, топча кроликов и мышей?
Заухала сова, и Орла вздрогнула; все тело сжалось в напряжении. Она не привыкла к крикам этих существ. Ей были понятны сигналящие машины или соседи, кричащие по-китайски. Но она никогда не подумала бы, что станет скучать по таким обыденным звукам, которые раньше ее раздражали.