Страна призраков

Ли Патрик

Машины стояли плотно, бампер к бамперу, двойными рядами, разделенными пространством, достаточным лишь для того, чтобы проехать. Начинались эти ряды от шоссе, которое оставалось свободным.

Машины сохранились в прекрасном состоянии, если не считать покрышек и оконного герметика, которые за десятилетия под жарким солнцем спеклись и рассыпались в крошки, устилавшие теперь пустыню густым слоем. Ветер разровнял крошки, но не разбросал их, и Трэвис сразу понял почему: большинство автомобилей стояли на ободьях, в паре дюймов от земли. Все вместе они образовывали надежный заслон от воздушных течений.

Краска

выцвела и потрескалась, но первоначальный цвет еще можно было различить.

Казалось, здесь представлены все модели, от компактных легковушек до мощных внедорожников. И пришли они сюда отовсюду. По меньшей мере треть составляли машины с калифорнийскими номерами – вполне понятно, учитывая численность населения штата и небольшое расстояние от Юмы, – но из первой полусотни, которые успел просмотреть Трэвис, две были из штата Нью-Йорк; встречались также из Техаса, Флориды, Пенсильвании и десятка других.

Все машины были пустые. Ни тел, ни вещей. Только потертая, потрескавшаяся, полинявшая обивка сидений, на которых никто не сидел семьдесят три года.

Бетани вскочила на капот «Форд Экспедишн», перебралась на крышу и, прикрывшись ладонью от солнца, обвела взглядом бескрайнее море машин. Потом опустила руку, посмотрела вниз, на Трэвиса и Пэйдж, покачала головой и соскочила на землю.

– И они все приехали сюда? Из Нью-Йорка и округа Колумбия? Люди покидали большие города и отправлялись в Юму? Зачем им это понадобилось?

Трэвис не нашел сил даже пожать плечами. У него не было ответа. Оглядывая море хрома и блеклой краски, он пытался прикинуть, сколько же людей здесь собралось.

– В Америке более трехсот миллионов человек. Отнимем тех, кто еще не может водить машину, и тех, кто живет в больших городах и кому машина не нужна. Сколько здесь всего машин? Миллионов двести?

– Около того, – сказала Пэйдж.

– Какую бы площадь они заняли при таком вот расположении? Одно парковочное место – десять на двадцать. Получается двести квадратных футов. В одной квадратной миле… сколько? Чуть больше двадцати пяти миллионов квадратных миль?

Бетани взяла телефон, включила и открыла калькулятор. Пробежала пальцами по кнопкам и уже через считаные секунды получила ответ.

– В одной квадратной миле около двадцати восьми миллионов квадратных футов. – Она произвела еще какой-то подсчет. – Делим на двести и получаем сто сорок тысяч парковочных мест. Сократим на треть, принимая во внимание подъездные полосы… Выходит чуть больше девяноста тысяч машин на квадратную милю.

– Округлим до сотни для ровного счета, – сказал Трэвис. – Получается, что двести миллионов машин заняли бы двести тысяч квадратных миль.

Бетани снова пробежала пальцами по кнопкам и вскинула брови.

– Ого. Хотите верьте, хотите нет, но получается всего лишь квадрат сорок четыре на сорок четыре мили. Если Юма в центре, то от города до краев всего лишь двадцать две мили. Мы сейчас дальше, примерно в тридцати милях от города.

Трэвис задумался. Какой-то смысл во всем этом был.

– Здесь, наверное, не столько квадрат, сколько прямоугольник. По мере того как люди прибывали к шоссе, прямоугольник рос на восток и запад от города. Насколько далеко он разросся, сказать трудно, но смысл в том, что да,

они могли здесь поместиться. Все автомобили страны могли припарковаться здесь, в паре дней пути от Юмы. И это при условии, что сюда добрались все, а этого быть не могло. У кого-то по пути обязательно кончился бензин.

– Начать с того, – вставила Пэйдж, – что немалая часть машин осталась в гаражах. Вы тогда не видели автомобилей, но у живущих в пригороде семей их обычно два или даже три. Естественно, брали не все, а только одну, с наилучшим расходом горючего.

Трэвис кивнул. Математика есть математика, пусть даже в подтверждаемую расчетами реальность верилось с трудом.

– Юма… – Пэйдж повернулась в сторону города, остававшегося пока вне поля зрения, и прищурилась, представляя, как выглядело место, где собрались триста миллионов человек.

– Нет, невозможно. Даже приблизительно невозможно. Чтобы все население Соединенных Штатов стеклось сюда, в Аризону… Вспомните Вудсток. Туда съехалось полмиллиона человек. Население Америки в шестьсот раз больше. Шестьсот Вудстоков в Юме? – Она снова окинула взглядом пустыню и покачала головой. – Это не просто нереально. Это безумие. Такое могло прийти в голову только сумасшедшему.

– Тем не менее кому-то пришло. – Трэвис махнул рукой в сторону машин. – С «Умброй» что-то пошло не так, и официальные лица отреагировали на это таким вот образом. Люди не могли ни с того ни с сего решить, что им надо в Юму. Им сказали приехать сюда. То есть скажут. В нашем времени. Господи, и все это произойдет через несколько месяцев.

– Но почему? Почему правительство призвало всех сюда? И почему люди их послушали? Что бы ни происходило в стране, собирать население в одном месте определенно не выход. Это массовое самоубийство. Здесь невозможно даже элементарное: людей негде укрыть от солнца, их нельзя обеспечить продовольствием. Они все умерли бы уже через неделю.

– И что могло толкнуть страну на столь отчаянный шаг? – подала голос Бетани. – Предположим, Юма предлагает какой-то вариант временного спасения от происходящего в остальных частях страны. Как и почему, ответов у меня нет, но предположим. Допустим, негативный эффект «Умбры» таков, что даже отчаянная мера кажется менее страшной, и люди готовы уехать, даже сознавая смертельный риск.

Трэвис представил и невольно поежился, хотя солнце пекло вовсю.

– Почему именно Юма? Что такое она предлагает? – Он вспомнил то, о чем размышлял в самолете: отличительная особенность этого места – его климат. Может быть, этот фактор и имеет решающее значение? – Что если эффект «Умбры» проявляется в одних местах сильнее, чем в других? Может быть, он сильнее там, где больше влажность? Если так, то Юма… – Он не договорил, поняв, что логика его рассуждения не срабатывает. Тряхнул головой. – Нет, в таком случае люди искали бы спасения не только здесь, но и в других местах. Пусть Юма и самый засушливый город, но есть сотни мест, где осадков выпадает не больше. Взять, к примеру, тот же Лас-Вегас. К тому же он намного больше. Даже Лос-Анджелес подошел бы, и для размещения людей условия там несравненно лучше. Конечно, продовольственную проблему пришлось бы как-то решать и там, но по, крайней мере, удалось бы избежать такого столпотворения.