Страницы нашей жизни том-1
Шрифт:
– Хватит выть! – строго, сказал им. – Рассказывайте всё сейчас же! Вашим слезам нельзя верить.
– Мы украли мопед из Дворца пионеров. – сквозь слезы, сказал Артур. – Боялись, что ты нас побьёшь. Вот убежали. Больше не будем так делать. Папа, прости нас. Честное слово, мы не будем воровать и убегать.
Всякое мог ожидать от своих подрастающих сынов. Но чтобы воровали! Для меня это был большой позор.
– Мопед надо вернуть во Дворец пионеров. – едва сдерживая свою ярость, сказал. – Где мопед находится?
– Мопед в
– Быстро на автобус! – скомандовал, сыновьям. – Молите бога, чтобы мы сегодня нашли мопед целым и невредимым. Иначе вынужден буду нарушить своё слово, сдеру с вас семь шкур. За все ваши поступки.
Спотыкаясь и путаясь в собственных штанах, сыновья устремились через парк, в сторону проспекта Рудаки. Там мы сели на первый троллейбус в сторону железнодорожного вокзала.
Прямо из троллейбуса, почти на ходу, заскочили на автобус до нашего Кофарнихона. Автобус переполнен, рядом стоящие пассажиры обращали внимание на моих сынов, от которых дурно пахло, а вид у них далеко не земной.
Семья Султановых жила на другой стороне реки Кафирниган. Надо перейти через висячий мост кладку.
Чтобы дети не свалились с моста в реку, взял их за шиворот и потащил через висячий мост на другую сторону реки. Мост сильно раскачивался от наших шагов. Мы, буквально, балансировали во время перехода по висячему мосту, как канатоходцы на проволоке в цирке. С каждым шагом рисковали упасть в реку.
– Таймураз! Таймураз, выходи! – громко, закричал Артур. – Это, Артур! Быстро выходи на улицу! Таймураз!
– Ты чего разорался? – закричал на Артура, отец Таймураза. – Уже ночь. Иди ты тоже домой спать.
– Извини, Алишер! Тебя можно на минутку? – обратился, к отцу Таймураза, когда вышел из темноты на свет уличного фонаря. – У меня к тебе есть сейчас серьёзный разговор. Откладывать нам на завтра нельзя.
Тут же в короткой форме рассказал Султанову Алишеру суть всей проблемы наших сынов о краже мопеда.
– Такого просто не может быть! – удивлённо, сказал Султанов Алишер. – У нас дома есть свой мопед и мотоцикл. Но раз вы уверены в правоте сказанного, то сейчас приведу к вам Таймураза. Мы послушаем его.
Султанов Алишер ушёл в дом, шлёпая своими тапочками на босую ногу. Прошло несколько минут, прежде чем Алишер появился с сыном. Возможно, они разговаривали? Из дома Таймураз направился в сарай, который находился в глубине двора. Очевидно, в этом сарае ворованный мопед. Алишер подошёл к нам.
– Прошу, извинить меня за участие моего сына в краже мопеда. – сказал Султанов Алишер, не поднимая глаз от стыда. – Может быть, это моя ошибка в воспитании детей? У меня их семеро. Трудно мне углядеть за всеми.
Ничего не ответил Султанову Алишеру, так как сам находился в худшем положении. Если у Султанова Алишера семеро детей, он винит себя за плохое воспитание сына, так что мне лучше вообще помолчать, если не
Конечно не говорю о дочери, которой всего четыре года, что там мне воспитывать, когда у неё сознание едва сформировалось и Виктория находится в возрасте почемучек. Вот через год надо начинать заниматься её воспитанием. Позже можно упустить момент воспитания, когда появятся проблемы.
Хотя точно трудно определить начало воспитание нового поколения. Султанов Алишер, и молча стояли пару минут, не глядя друг другу в глаза, пока из сарая не появился Таймураз с мопедом. Взял мопед из рук Таймураза.
Извинившись перед Султановым Алишером за беспокойство, направился с мопедом в сторону висячего моста. Не успели мы отойти от дома Султанова, как услышал крик Таймураза и шлепки отцовского ремня о его голый зад.
Мои сыны вздрогнули от звука шлепков ремня по голой заднице, словно их шлёпали ремнём по голым задницам. Возможно, они представили, что их ждёт то же самое сейчас дома за кражу этого мопеда из Дворца пионеров?
Поэтому, чтобы сыны не сбежали от своей ответственности в темноте ночи, заставил их обеих тащить домой ворованный мопед. В наступившей ночной темноте висячего моста через реку почти не было видно. Два тусклых фонаря на мосту едва освещали оба берега, а над самой рекой была чёрная пустота. Лишь было слышно, как зловеще ревёт река Кафирниган, пугая всех людей невидимой силой бурлящих волн под досками висячего моста.
Остановился в замешательстве. Тащиться через невидимый мост с мопедом и со своими не путевыми сыновьями, у которых срезаны пуговицы со штанов, это крайне опасно для нас троих.
Идти пешком к городскому мосту в круговую, полное безумие. Между мостами расстояние в десять километров. Пошарил глазами у берегового фонаря. Нашёл обрывки ржавой проволоки и куски верёвки. Распустил длинный кусок верёвки и ржавую проволоку на две равные части, дал детям, которые стояли у моста и дрожали от страха.
– Проволокой вы стяните свои штаны наверху. – приказал, сыновьям. – Верёвкой вас обеих привяжу к мопеду за руль. Артура с правой стороны. Эдика с левой стороны. Сам буду толкать сзади. Это чтобы вы не сиганули со страху в реку Кафирниган. Мне ещё вашей смерти не хватало. Если упадём в реку, то втроём.
– Папа, сильно боюсь. – за целый вечер, впервые, сказал Эдик. – Скоро описаюсь от страху. Прости нас.
– Воровать и тащить сюда мопед вы не боялись? – строго, спросил сынов. – Сейчас, вдруг, оба струсили. Тащить придётся Всё равно. Не ночевать же мне с вами у реки. Трусы свои дома поменяете. Сейчас оба вперёд!
С сыновьями втащил мопед на мост под фонарь. Привязал сынов к мопеду, и мы стали его толкать впереди себя. Мопед упирался в места отсутствующих досок, которых мы не видели в ночной темноте. Мы выталкивали мопед сквозь дырки обратно вперёд себя, рискуя провалиться в дырки вместе с мопедом.