Странник четвертого круга
Шрифт:
— Вы знаете, о чем я говорил с Петром Венедиктовичем? — потрясенно спросил Карло. — Но как?
— Вот ты смешной! — опять захохотал старик. — Да от тебя же табачищем разит на версту. Ты думаешь, если я двадцать лет в этой келье живу, то забыл, как настоящая гавана пахнет? Эта пахнет на несколько сотен долларов, а такие только Петька — дурак и курит. Не наигрался еще. Но это пройдет, как только следующий полог откроется ему. Или если откроется, что совсем не факт…
— А что там, за порогом Силы? — жадно спросил Карло.
— Иди, сын мой, пора тебе, — просто сказал отец Иоанн. —
Великий инквизитор Карло Мартинелли почтительно попрощался и вышел из кельи, с удивлением наблюдая, как несут его ноги к машине, без всякого его в том участия.
***
Николай и Динара прилетели в Казань. Ими овладела неразбериха в мыслях и полнейшее отчаяние. Старик пропал, и его раб пропал. Вскоре приедет покупатель, а товара нет. Он же просто сотрет их в порошок. Или, что более вероятно, они смогут только мечтать о такой участи. Последним местом, где появлялся старый Готфрид, была стиральная машина в обычной двушке на пятнадцатом этаже. Кое-как, уняв удивление, пара сообразила, что там мог быть не сам колдун, а что-то из его вещей. А это значит, что им нужен Кирилл, как человек, который мог вывести их на своего хозяина. А ведь они сами отправили его в Казань, и это была их единственная зацепка.
Они уже час ездили по городу, сужая спираль, а таксист удивленно крутил головой, радостно поглядывая на счетчик. Вот уж клиенты, так клиенты.
— Сейчас налево, — резко сказала Динара. — Налево, я сказала!
— Так там же одностороннее движение, — недоуменно сказал таксист. — Через квартал свернем.
Они поворачивали еще не раз и не два, пока Динара не скомандовала:
— Здесь! Дальше идем пешком!
Они расплатились и вышли на улицу, которая носила имя никому неизвестного ныне большевика Баумана, который прославился тем, что был забит обрезком трубы за флаг с надписью «Долой самодержавие!». Впрочем, Динара этого не знала, и даже не знала, зачем ей это знать нужно. Ведь в 1905 году, когда случилось это прискорбное событие, она еще под стол пешком ходила.
Кирилл был здесь, в этом у нее не было сомнений. Главная пешеходная улица Казани была длиной почти два километра, и по ее сторонам расположилось множество кафе. Он мог быть в любом из них, как, впрочем, мог сейчас наблюдать за ними из какого-нибудь окна. Запах усиливался, и она уверенно вела Николая вперед. Тот подобрался, приготовившись к бою. Пацан был ему не соперник, но самонадеянность сгубила не одного охотника. Ищейка искала, а Охотник брал добычу, так работал этот тандем. Впрочем, Динара тоже была полна сюрпризов, но ведь не случайно Провидение разделило волшебников, одарив их различными умениями. Как боец, она была существенно слабее, чем он. А он, как и все нормальные мужики, не мог самостоятельно найти даже свои носки, не то, что полузнакомого человека в чужом городе.
Динара резко остановилась, а ее ноздри хищно раздулись.
— Что с тобой? — спросил Николай. У его напарницы был весьма озадаченный вид.
— Я не понимаю… — растеряно сказала она. — Быть такого не может.
— Да что там происходит? — начал закипать Николай.
— Он тут, — показала Динара. — Но он не один.
— А с кем? — удивился Николай. — С телкой что ли?
— Если бы, — криво усмехнулась Динара. — Загляни туда аккуратно. И сразу назад.
— Ты в своем уме? — подозрительно спросил Охотник. Но спорить не стал, он этой девушке доверял полностью. Она осталась на улице, а он зашел в кафе, откуда вышел весьма озадаченный.
— Ну, что? — спросила Динара.
— Ты знаешь, я очень рад, что просто заглянул туда, — задумчиво сказал Николай. — Там был Кирилл и наш клиент, похожий на ходячий череп. С ними был еще какой-то паренек, но я его не знаю.
— И что они делали? — жадно спросила Динара.
— Когда я туда заглянул, они в основном медленно таяли в воздухе. Мне кажется, наш клиент вышел на производителя сам, и хочет нас кинуть.
— А нам не нравится, когда нас кидают, — раздраженно мотнула роскошной гривой волос Динара. — Мы тогда очень злыми становимся. Накажем засранцев?
— Само собой!
***
Они, как обычно, появились в туалете. Центральный автовокзал Тель-Авива был непривычно пуст. Впрочем, наша троица никогда не ездила на местных автобусах, а потому эта пустота не должна была вызвать подозрений. Кирилл и Ринат шли на шестой этаж к камерам хранения, удивляясь этому бестолковому многоэтажному монстру. Это здание напоминало скорее торговый центр, чем вокзал, и парни даже представить не могли, что автобусы могли заезжать аж на седьмой этаж. Это было удивительно.
В зале, где хранили вещи в ячейках, было довольно оживлено. Мужчины, женщины, и даже старушки суетились, хлопая дверцами. Анна в легкомысленной футболочке прошла мимо, таща за ручку огромный чемодан. Она мазнула по троице равнодушным взглядом, и оказалась у них за спиной. Люди рассредоточивались, выходя на позицию для стрельбы.
— Это здесь, — спокойно сказал Кирилл. — Чувствуете ее?
— Да, — плотоядно улыбнулся некромант. — Я ее чувствую. А знаешь, что это значит?
— Что? — тупо переспросил Кирилл.
— Это значит, что всем этим людям пора умереть!
Его тело окутала дымка, в которую немедленно полетели десятки пуль и выстрелов из амулетов. Стреляла даже старушка, бросившая свою авоську. Дымка закрутилась в спираль, которая поглощала все, что в нее летело. Вскоре выстрелы прекратились, а темное облако, окружавшее некроманта, выпустило длинные щупальца, которые начали убивать одного стрелявшего за другим, просто пронзая их насквозь. Кирилл обернулся, и увидел, что Анна беспомощно смотрит на него, направив на некроманта разряженный амулет, который был у нее на пальце в виде перстня. Она больше ничего сделать не могла.
Кирилл понимал, что его шансы на единоборство равны нулю, а потому начал импровизировать. Он уплотнил вокруг себя воздух, создав щит, и укрылся за ним сам, прихватив Рината, Анну и мужчину с вислым носом, который так забавно разговаривал по телефону. Щупальца тьмы, которые к этому времени перебили всех в зале, беспомощно ткнулись в защиту, и кружили вокруг, ища брешь.
— И долго ты удержишь такую защиту? — сквозь зубы сказала Анна.
— Не знаю, никогда раньше не пробовал, но постараюсь подольше. Жить очень хочется, — ответил он ей.