Странный гость
Шрифт:
Налил он — мне, себе и Тамаре, а Тане хотел лимонад налить.
«Ну па-а-апа!» — замыла она. Он посмотрел на Тамару она взяла из его рук бутылку. «Что ты в самом деле, тот же лимонад!» И налила Тане полный фужер. «Вот так», — сказала она и поставила бутылку посредине стола.
— Ну ладно, — кивнул он и улыбнулся так, будто героический поступок совершил. — Ради такого случая — разрешаю!
Он поднял свой бокал, посмотрел на меня, на них на всех, и я понял, что сейчас будет речь.
Я хочу поднять этот бокал за Валерия, — сказал он, — чтоб у него все было хорошо.
— Ау меня, между прочим, и так все хорошо.
Да, конечно, но я говорю о будущем, — он посмотрел через свой бокал, будто там, за стеклом, увидел мое будущее. — Я хочу выпить за то, чтобы твоя жизнь, Валерий, сложилась счастливо, чтобы ты нашел свое призвание, чувствовал себя полезным и нужным людям, видел плоды своего труда, хорошие плоды — тогда ты будешь счастлив.
— Только тогда? — удивился я.
— Только! — он не сводил с меня своих восторженных светлых глаз, и я вдруг вспомнил, что его называли «Светлашечка». Я улыбнулся.
— Ты не веришь?
Не знаю… Ну, а если у меня нет призвания?
— Ты о чем-нибудь мечтаешь?
Я подумал и хитро глянул на него.
— Мечтаю.
О чем? — он был очень серьезен, прямо-таки решал мою судьбу, а мне смешно стало.
— Мотоцикл купить.
Он растерялся, и даже расстроился, я видел. Бокал задрожал в его руке.
И тут вмешалась Тамара. Как я заметил, она всегда приходит ему на помощь.
— Коля, ну что мы диспут завели! Выпьем за здоровье Валерия, против этого, надеюсь, он возражать не будет?
— Нет, против этого не буду. Спасибо.
Я отпил половину, в горле приятно защекотало.
— Что ж, за твое здоровье, Лера и выпил все до дна, взял из вазочки конфету, пожевал ее. — И все-таки «неужели все твои мечты ограничиваются мотоциклом?
— Нет, почему же, — я сделал вид, что задумался, — со временем хотел бы машину иметь. «Жигули» или «Волгу».
И тут он меня совсем рассмешил.
— Ну, хорошо. Допустим, у тебя есть машина. Что б ты с ней делал, только ездил бы или старался разобраться в том, как она работает, улучшить ее?
Я чуть не расхохотался.
— Ну, какой же дурак будет копаться в новой машине?! Конечно, ездил бы.
— Куда?
Да мало ли куда! Сначала по городу. Потом в другие города. Всю страну изъездил бы, в Крым поехал бы, на Кавказ… Ну, может еще на Байкал…
— Путешествовать любишь?
— Люблю, — соврал я.
Гляжу, он посветлел. Будто я ему подарок сделал.
— Что ж, это хорошо. В этом уже что-то есть.
Он оглянулся, довольный, на Тамару и Таню, словно хотел сказать
Но он на этом не успокоился.
А какой предмет в школе тебе нравится больше всего?
Я хотел сказать, что никакой, но подумал и сказал:
— География.
— Вот видишь, — засуетился он, — значит, есть у тебя настоящая мечта, значит, дело не в мотоцикле.
— А в чем же?
В том, что тебе хочется узнавать новое, что-то открывать для себя и для людей.
Ну что он заладил — «для людей», «для людей».
Я обозлился и сказал ему, что ничего не собираюсь открывать для людей, по-моему, они пооткрывали столько, что не знают теперь, что с этим делать, рады кое-что закрыть, да не получается. А просто мне нравятся разные красивые названия, ну, например, Огненная Земля или Рио-де-Жанейро…
А он улыбнулся и сказал, что даже тяга к таинственным названиям может стать причиной великих открытий.
— Вот, например, Генрих Шлиман… С детства из легенд запало в его сознание таинственное название «Троя». Он решил ее найти. Сначала это была просто детская мечта, потом она перешла в страсть, в дело всей жизни, и кончилось тем, что он откопал Трою в Малой Азии, хотя и и кто не верил в ее существование. Делал это для себя, а вышло для людей…
— А может у меня совсем другое призвание, только я не знаю об этом? Ну, скажем, на коньках кататься, или гоночную машину водить? Пли, может, я гениальный взломщик?
— Ой, как интересно, — заверещала моя сестрица. — Взломщик чего?
— А откуда я знаю? Может, замков. С детства, что ни возьму в руки, все ломается.
Они засмеялись. Даже Тамара Михайловна оживилась.
Коля, — она повернулась к нему, — у кого это из писателей: на том свете, где выявлялись истинные способности человека, какой то захудалый сапожник оказался величайшим полководцем?
У Марка Твена, — сказал он, — «Путешествие капитана Стромфильда».
Про сапожника мне понравилось. Только чего они мне свою эрудицию суют?! Ах, какие мы умные, начитанные.
А вы литературу преподаете? — спросил я Тамару.
Нет, Лерочка, я — биолог. Литературу Николай Петрович преподаст.
Ну, конечно. Как же я сразу не догадался. Он же все знает про счастье — что оно такое, и с чем его едят, какой герой положительный, а какой отрицательный. И вообще…
— А вот вы, — говорю я ему, — как вы считаете, нашли свое призвание?
Я сижу напротив него, смотрю ему в глаза. Я даже рот открыл, так мне интересно, что он скажет. И он, конечно, говорит: