Странствия Властимира
Шрифт:
Услышав эти слова из уст вожака, волки, как один, присмирели и придвинулись ближе. Славяне переглянулись.
— Воин? — насторожился Буян. Он был наслышан о многих легендах и былях прошлого и теперь гадал, слышал ли это раньше.
— Да, Воин, — кивнул вожак. — Имя его для нас священно — он наш бог. И не только наш — все волки и оборотни молятся на него, ибо он единственный, кто когда-то повелевал нами. Каждый с рождения знает его настоящее имя, но под страхом смерти не назовет его вслух, и вам я, рассказав его историю, не назову этого имени. Вам достаточно и того, что вы узнаете о существовании бессмертного Воина — повелителя
Начало этой истории теряется в веках и временах, о которых никто уже не ведает, разве боги над богами. Воин наш бессмертен — много раз он рождался в мир, приходя в него под разными именами. Еще не раз он снизойдет в мир, но когда и под какими именами сие будет — того никто не ведает…
— То же мне про Даждьбога вещали, — успел шепнуть Буян на ухо князю, пока вожак переводил дух, собираясь с мыслями. — Он много раз под разными именами рождался и еще родится для дел великих…
— Один раз попал Воин в страны, что лежат отсюда на закат солнца, — тем временем продолжал вожак тихим голосом. — В те поры наши предки жили не здесь, в степи, а в лесу, на болотах и по берегам большого светлого озера. Там, отражаясь в его водах, стоял первый и, на нашу беду, последний город псоглавцев. Мы сами не сохранили его…
Но случилось так, что однажды захватили наши воины человека на белом коне, что мирно ехал своей дорогой. Он заплутал в непроходимых болотах и выбирался на торную дорогу. Волки, не спрося его, взяли в полон, отвели в свой город и там предали после нескольких дней глумления и мучений смерти позорной, а тело Воина бросили в болотах…
Миновало немного времени, как на болотах охотники стали встречать всадника на белом коне в алом плаще. Показывался он всякий раз, когда охотники загоняли дичь, — явится, и добыча уходит прочь. А потом как-то явился, когда отряд ушел в военный поход, —показался, и отряд был разбит наголову. Немногим удалось уйти.
С тех пор и месяца не было, чтобы не встретил кто-нибудь всадника на болотах. И всегда его появление предвещало беду — то охота неудачна, то соседи нападут на приграничные земли, то набег провалится. А однажды видели его — вел он сквозь болото целое войско чужаков в самое сердце нашей земли. Окружили люди наш первый и единственный город как раз в тот день, когда никого из воинов в нем не было, а лишь старики, Дети и матери. Весь его пожгли и порушили — лишь двоим подросткам удалось спастись и донести эту весть до остальных. Они-то и поведали, что привел врага все тот же всадник на белом коне.
Вспомнили тогда старики о том человеке, что был прихоти ради замучен в том городе на потеху толпе, и поняли, что тот вернулся в мир ради мести. Чтобы умиротворить его и помешать дальше губить народ, наши предки воздвигли ему идола, провозгласили его богом и стали класть ему требы.
Долго Воин был нашим богом — уж начали забывать, что когда-то он чуть не погубил весь наш народ, да и от него самого все меньше бед видели. Стал он защищать народ свой от людей, что год от года все сильнее теснили псоглавцев в чащи лесов, а оттуда в болота, где никому жизни нет. Настал день, когда поняли все, что отступать поздно. Собрались тогда все, кто мог держать оружие, и пошли войной на людей — отвоевывать свои земли обратно.
Славная то была битва — много людей полегло, много деревень и даже небольших городков предали волки огню. Трупами даже вороны не питались — зажрались. Очистили волки землю свою от людских
Скрываясь от мести самого бога, чуть более трех десятков волков скрылись в лесах и там стали молить Воина о прощении и милосердии. И тогда явился им Воин ясно как белый день, сошел с коня впервые с той поры, как его узрели наши предки, и молвил: «Слушайте меня, волки! Здесь вам жить дольше нельзя, и я уведу вас туда, где нет людей и никто вас не потревожит еще очень долго. Там меня с вами не будет, но все равно: если случится так, что хоть один из вас выйдет из моей воли и тронет человека первый, —^еловека, не винного перед палачом своим ни в чем, то тогда вернусь я и не ждите от меня пощады!» Сказал так Воин и, вскочив на коня, повел волков на восток. Он привел волков в эти степи несколько веков назад — тогда тут и правда не было и следа человека. И жили мы до недавнего времени по законам, что остались от предков… До времени, пока не услыхали о совершенном одним из нас — Гао!
Старый вожак замолчал, и вокруг почти потухшего костра воцарилась тишина. Волки сидели присмиревшие, глядя в землю. Волчицы тревожно озирались по сторонам. Славяне раздумывали над услышанным.
— Сдается мне, понял я, что ты нам хотел поведать, вожак, — заговорил Буян, и от звуков его голоса все чуть ли не подпрыгнули. — Говоришь ты, что явился тот Воин, чтобы наказать виновного?..
— Мы все верим в это, — ответил вожак. — Иначе я бы и слова не сказал.
— И говорил ты, что конь у него был бел?.. — продолжал гусляр.
— Так точно — белый, как снег.
— А какие еще приметы ты помнишь?
— Лица его не видел никто, — помолчав, молвил старик. — Сияло оно, как солнце. Говорили еще старики, что конь его не в пример вашим, мог летать, как птица, под облаком и не носил ни узды, ни седла. И доспех Воина тоже был подобен солнцу — нельзя в яркий день было и смотреть, как он сиял!
Услышав это, Буян широко улыбнулся и толкнул Властимира локтем в бок.
— Слышишь, княже, что старик говорит? — шепнул он. — Ничего знакомого не припоминаешь?
— Не слыхал я легенды о Воине, — ответил князь.
— И, друг, кто легенд о других не слыхал, у того самого легендой стать не получится. Старик говорил о твоем Облаке — и бел, как снег, и по воздуху летает, как птица, и без узды и седла тебя свезет и не тряхнет — помнишь ли, как он под тобой, слепым, ходил? Ни травинки не дрогнет! И Гао его видом не видывал, слыхом не слыхивал…
— Да ты что же, — закралось в сердце Властимиру невероятное, — хочешь, чтобы они меня за того Воина посчитали?..
— А то как же иначе? Что старик сказывал? Явится он не миловать, а карать, а эта роль к тебе как раз и пристала! И старик о том же думки держал — иначе зачем он эту речь повел: чтоб мы ее поняли!
— Но как же меня Гао за того воина примет? — усомнился князь. — Он видел меня и слепым и зрячим…
— А ты начало вспомни: Воина волки тоже сперва смерти лютой предали — и ты для Гао мертв. Даже коль и признает он тебя, поверит, что Воин в тебе к нему сошел. Тут ты его и…
Рат с интересом прислушивался к разговору славян, настораживая обрезанные уши.