Странствия Властимира
Шрифт:
Чуть в стороне валялся камень, оставшийся ют разломанной беседки. Примерившись, рыцарь приподнял его.
Камень оказался тяжеловат, но до стены дотащить его он все-таки смог. Синдбад уже был там и ждал спутника. Протянув руку, он помог рыцарю влезть на стену.
По ту сторону белой стены расстилался точно такой же сад, и те же дорожки убегали вглубь, к нескольким домикам, что казались в ночи каменными глыбами. Еще не рассвело, и задохнувшиеся от близости цели Синдбад и Гаральд оглядывали кроны деревьев, слабо сверкающие каплями росы.
Усмотрев в них что-то странное, мореход
ГЛАВА 5
Они вдвоем упали в мокрую от росы траву. Тихий звон, словно потревожили колокольчик, раздался рядом.
— Бежим! — дернулся Синдбад, услыхав этот звон, — Сейчас здесь будет стража!
Гаральд сорвался с места и помчался, но не обратно к стене, а в глубь сада, раздвигая ветви руками. Тяжелые капли росы, каждая весом в голубиное яйцо, дождем сыпались на него. Всякий раз, как капля срывалась с ветки, раздавался звон, который был тем громче, чем больше была капля. Не замечая звона, рыцарь бежал по саду, сопровождаемый шумом.
— Назад! — кричал ему Синдбад, пытаясь остановить англичанина. — Назад, пока целы! Поищем другой путь!
— Ты ищи, — воинственно обернулся Гаральд. — А я не могу ждать, когда моя Джиневра рядом!
— Ну и глупец! Да нас схватят сейчас!
— А ты бы остался да и сразился с ними, а я тем временем найду мою невесту!
— Сейчас вместе искать будем, — вдруг неожиданно тихо промолвил мореход и указал на что-то позади рыцаря.
Гаральд круто обернулся, на бегу выхватывая меч. Позади него стоял десяток воинов в черном. Четверо держали наготове луки, пятеро не спеша подходили, поигрывая оружием, командир отряда стоял поодаль.
— Вы сохраните себе жизнь, если сдадитесь в плен, — глухо сказал он. — В случае сопротивления мы вас уничтожим! Мои воины попадают мухе в глаз.
Луки дрогнули.
— Вас больше, но вы еще попробуйте взять меня, — заявил Гаральд, вставая перед командиром отряда с мечом и опуская забрало шлема. — Гаральд Мак-Хаген Английский никогда не сдавался в плен неверным!
— Что ж, —командир отряда кивнул, —у вас, рыцарь, есть случай попробовать.
Сверху упала сеть. Тут же с деревьев дождем посыпались остальные воины, сидевшие в засаде. Вместе со второй половиной отряда они накинулись на пришельцев.
Взревев, как медведь, Гаральд попытался разрезать сеть мечом, но сразу несколько рук вцепились в его оружие. Кто-то прыгнул на плечи, ища шею жесткими пальцами. Рыцарь успел почувствовать прикосновение удавки к горлу, когда удар по голове поверг его наземь.
Славян разбудили голоса и стук в двери. Несколько человек колотили ногами и рукоятями мечей, пока гости не вышли узнать, в чем дело.
Их ждали в коридоре воины Кощеевой охраны, держа наготове оружие. Командир придирчиво осмотрел троих славян, но ничего не сказал и жестом велел им следовать за ним. Воины окружили их плотным кольцом и повели.
Дорогой славяне терялись в догадках — что случилось такого в Кощеевом дворце за ночь? Неужто их выдал тот раб-славянин,
Кощей ждал их в огромном зале. Первый раз входили в него гости, а потому в первые минуты забыли обо всем, осматриваясь.
Стены и колонны, похожие на стволы высоких дубов, были украшены чистым золотом. Драгоценные каменья слагали на золоте причудливые узоры — цветы заморские, птиц неведомых, зверей диковинных, знаки зловещие. Под потолком сверкали краски яркие — там было расписано небо с чертогами Сваро-говыми — облака, змеи крылатые, кони солнцегривые, часты звезды да светел месяц. Отлитые из серебра статуи возвышались по обе стороны от высокого помоста, где на троне из камня кровавого восседал сам Кощей. Знакомая славянам волотка замерла у трона, не снимая руки с меча. Глаза ее горели злорадно, сам же Кощей был спокоен и не торопил гостей.
Дав им налюбоваться красотой зала, он кивком головы подозвал их ближе.
— Что, дворец мой по нраву пришелся? Вижу, глаз вы от него оторвать не можете!
Опомнившийся Буян быстро шагнул к трону.
— Твоя правда, Кощей, — молвил он. — Всем твои палаты обильны — я нигде такого не видывал. Чудо ты создал на земле. О таком только сказки сказывать…
— Сказки, —ласково ответил Кощей, —да только много будет в тех сказках лжи и вымысла, много всякой напраслины, потому как слагать их будут воры да обманщики, что подобны волкам голодным. — Он пристукнул посохом о пол.
— Да как ты смеешь называть нас волками! — вскипел вдруг Властимир, — Мы люди одного языка с тобой, славянского! Благодари Небо, что я света дневного не вижу, а то б показал я тебе, хоть и хозяин ты, каково гостей оскорблять!
Он уже ринулся на голос к трону, и Буян с Мечиславом еле его удержали.
Кощей же выглядел веселым.
— Усмирись, человече, — молвил он строго. — Высоко ты голову держишь, да низко склонишь. Волки вы — всего лишь волки дикие, каких в лесах ваших много. Целая стая зверей! Вот, полюбуйтесь-ка на своих приятелей!
Он махнул рукой, и охранники вывели и поставили перед троном Гаральда и Синдбада.
С рыцаря сорвали доспехи, оставив только высокие сапоги, у морехода отобрали верхний халат. Руки их были связаны за спиной одной веревкой, к другому концу которой был привязан огромный пес в наморднике. Зверя держали за ошейник два дюжих раба и еще двое, на всякий случай, не спускали глаз с собаки.
Гаральд вскинул угрюмое лицо — из-под взлохмаченных волос на лбу был заметен большой свежий шрам. У Синдбада заплыл синяком глаз. Рыцарь взглянул в глаза гусляру и отвел взор.
— Вот воры, — торжественно объявил Кощей. — Они не рабы мне, а гости чужедальние, потому и не казнил я их в тот же час смертью лютой. Они забрались в мой сад и хотели похитить то, что я даже близким показываю издали. Явились, как волки в овечье стадо, а потому вот мое решение: быть им волками до скончания века…
По его знаку стража отошла в стороны, оставив Гаральда и Синдбада одних. Пес в наморднике бросился на них с радостным воем — его никто больше не удерживал, — но потом вдруг отпрянул, припал на лапы и завыл.