Странствующий цирк вампиров
Шрифт:
Чуть раньше Слим вошла через нее, чтобы открыть мне входную дверь. Скорее всего, именно через нее она вышла наружу, чтобы отнести мои джинсы в гараж.
Я прошел по линолеуму, который казался немного скользким под моими босыми ступнями.
Остановившись у сетчатой двери, я посмотрел наружу.
Гараж на две машины находился в дальнем правом углу заднего двора. И, хотя его двери были закрыты, окна прачечной были освещены.
Слим, должно быть, сейчас там, успокоил самого себя я.
А
Она там! Она знает, что мне придется ходить без штанов, пока она не вернется с моими джинсами. Она просто ждет, когда они выстираются.
Наверняка.
Дожидаться ее было невыносимо — я даже не знал наверняка, что она была там. Я открыл сетчатую дверь и сбежал по лестнице.
Наступила ночь, но было тепло. Меня обдул ветерок, принесший запах собирающегося дождя, который назревал весь день и должен был начаться рано или поздно.
Я был рад темноте, которая скрывала факт, что я был практически голым. Деревья и забор создавали некоторую защиту, но этого было недостаточно, чтобы скрыть меня от взглядов соседей, которые могли посмотреть из окна. Если бы кто-то увидел меня расхаживающим у дома Слим в одном полотенце.
Тут до меня дошло, что Слим может увидеть меня расхаживающим в одном полотенце. Но я не мог вернуться в дом. Я должен был убедиться в том, что с ней все в порядке.
Это будет унизительно, подумал я, но всяко не хуже того, что уже случилось.
Еще раз подоткнув полотенце, чтобы закрепить его на талии, я открыл дверь прачечной.
И вошел внутрь.
Слим не было внутри. Машинка не работала, но воздух был горячим, и в нем витал сильный запах стирального порошка. Я подошел к ней и поднял крышку. Наклонившись вперед, я стал вглядываться в темноту внутри, чувствуя, как оттуда поднимается влажный горячий воздух. Машинка работала совсем недавно, но теперь была пуста.
Я перешел к сушильной машине. Она загружалась спереди. Когда я нагнулся на корточки, чтобы открыть ее, полотенце снова начало соскальзывать. Я подхватил его, когда оно сползло до бедер, и наклонился еще ниже, чтобы заглянуть в барабан.
Внутри лежала груда мокрой ткани.
Чувствуя себя немного неуютно, я присел перед машиной на корточки, сунул внутрь правую руку и стал ворошить вещи. Я обнаружил свои джинсы, обрезанные джинсы Слим и трусики от ее голубого купальника. Больше ничего.
— Ты меня нашел.
Хотя я и узнал голос Слим, он раздался за моей спиной так неожиданно, что я подпрыгнул. Моя рука дернулась и ударилась о край дверцы машинки.
— Ай! — вскрикнул я и выдернул руку. Схватившись за ушибленное место, я вскочил на ноги и обернулся.
Из прачечной отдельная дверь вела непосредственно в гараж. Там стоял громадный старый Понтиак, который принадлежал бабушке Слим (той, что «выбыла» из очереди в Супер-М
Дверь в гараж была закрыта, когда я вошел в прачечную. Теперь она была распахнута, и Слим стояла в проеме с озабоченным выражением на лице, держа в каждой руке по бутылке пива. Передний подол ее рубашки был длинным и скрывал промежность, но в вырезах по бокам я мог видеть кожу ее бедер. На ней были только кроссовки.
Все это я заметил за малую долю секунды.
В те же мгновения, держась за ноющую от боли руку, я осознал, что полотенце соскользнуло.
Кисть пострадавшей руки находилась практически там, где нужно, и я прикрылся так быстро, как только мог.
Слим с улыбкой наблюдала за тем, как я скорчился и подобрал полотенце.
Когда я снова обернул его вокруг себя, ее улыбка померкла.
— Прости, что напугала, — сказала Слим.
— Все нормально.
— Ты здорово ударился рукой.
— Ничего, заживет.
— Все время из-за меня с тобой что-то приключается, — она с тревогой посмотрела на меня. Но потом, очевидно, нашла что-то забавное в собственных словах, потому что на ее лице снова появилась улыбка. — Расти оценил бы ситуацию, — заметила Слим.
— Да уж.
— В общем, извини, — она отошла к двери и пошла ко мне. Бутылки с пивом покачивались у ее обнаженных бедер, грудь слегка колыхалась под блузкой. Поставив бутылки на сушилку, Слим сказала:
— Дай посмотрю на твою руку.
Придерживая полотенце левой рукой, я поднял правую. Плечо пересекала красная полоса. Слим посмотрела на нее и нахмурилась. Потом она нежно взяла меня за запястье и за локоть, приблизила мою руку к лицу и поцеловала покрасневшую кожу. Мне по-прежнему казалось, будто кто-то ударил меня по руке ломом, но теперь я чувствовал также прикосновение губ Слим. Они были мягкими и прохладными.
Посмотрев мне в глаза, она спросила:
— Теперь лучше?
— Да, теперь все отлично, — заверил я.
Она отпустила мою руку.
— Я не собиралась тебя пугать, — сказала она. — Я думала, что ты в доме.
— Я стал беспокоиться за тебя.
— Я все время была здесь.
Я пожал плечами.
— Конечно. Просто… тебя не было так долго.
— Я не могла уйти, пока машинка не закончила работать, — она посмотрела на себя и повела раскрытой ладонью над голым бедром, как бы намекая на то, что под рубашкой на ней ничего не было.
Как будто я еще не заметил.
— Раз уж все равно надо запускать машинку, — пояснила Слим, — я решила закинуть в нее и некоторые свои вещи. — Она покраснела, поколебалась секунду, как будто хотела еще что-то добавить, потом отвернулась. — Только вот беда в том, что я никак не могу запустить сушилку.