Страшная сказка

Векша Виолетта

Дальше медлить было просто невозможно. Я набрала в грудь побольше воздуха и открыла дверь гостиной.

* * *

Три пары глаз разом уставились на меня. Мать с шерифом стояли друг против друга, отец сидел на диване, подперев голову рукой – было ощущение, будто он пытался решить непосильную для его ума задачу.

– Соф?!.

Женщина глядела на меня, словно бы я была каким-то духом, восставшим из мертвых, кем угодно, но только не ее дочерью. Да, пожалуй, ради такой минуты стоило побыть в роли «похищенной».

– Всем добрый вечер, – сказала я, оглядывая присутствующих. – По какому случаю собрание?

Наверное, мне стоило промолчать. Или лучше всего – броситься к родителям на шею и умолять их простить меня. Наверное, мне нужно было извиниться. Если и так, то знайте, что я не сделала ничего подобного.

– Софи… Бог мой, где ты была?

Мать выглядела насмерть перепуганной, на ее щеках виднелись дорожки слез, а ее волосы, всегда такие блестящие и опрятные, были растрепаны и взлохмачены, словно она не один час неистово дралась с разъяренным хищником, и только сейчас, одержав наконец победу, поняла, насколько глупо вела себя всё это время.

– У нее кровь! Боже, ты только посмотри на нее, – она повернулась к отцу.

Черт, кровь… А я про нее забыла совсем. Ну и видок у меня небось сейчас, подумала я, в душе даже забавляясь сложившейся ситуацией.

Отец – очень спокойный, с застывшим, окаменевшим лицом – встал, подошел ко мне и, не отрывая глаз от моего лица, очень серьезно спросил:

– Ты в порядке, дочка?

Я кивнула. Отцу, кажется, больше ничего и не требовалось. Он подошел к Моррису и, прямо и ровно смотря в лицо начальнику полиции, сказал:

– Джек, приносим свои извинения. Ваша помощь нам больше не нужна.

Джек Моррис удивленно поднял брови, перевел взгляд с отца на мать, потом на меня и спросил:

– София, где ты была? Мы все ужасно волновались.

Мать хотела что-то сказать, но шериф не дал ей вмешаться.

– Мне нужно знать, что там произошло. Это, черт его дери, моя работа… Вы, – обратился он к матери, – устроили переполох во всей округе, и теперь за это нужно кому-то отвечать.

Мать поджала губы, открыла было рот, но благоразумно промолчала. Боже, храни тебя за это молчание!

– Я слушаю, – шериф обратился ко мне официальным, лишенным какого-либо окраса голосом – так мог бы судья зачитывать в зале суда смертельный приговор.

Я прошла на середину комнаты, села на диван, закинула ногу за ногу и равнодушно спросила:

– Что вы хотите знать?

– Где ты была? Что этот подонок сделал с тобой? Почему твое лицо в крови? – тут же засыпала меня вопросами мать.

– Ну-ну… – начальник полиции, бросив взгляд на мать, качнул головой. – Вопросы здесь задаю я.

Мужчина повернулся в мою сторону, мать жадно впилась в меня взглядом, а отца допрос и вовсе не интересовал: он дернул плечами и торопливо вышел из гостиной.

– Итак, София… Я попрошу тебя отвечать мне по возможности честно – тогда ни у меня, ни у твоих родителей не возникнет нелепых недоразумений. На прямые вопросы отвечай строго «да» или «нет». Это понятно?

Мать удивил холодный тон его голоса, я же просто кивнула.

– Хорошо… Я постараюсь тебя не задерживать, ты наверняка устала… – он откашлялся и, вроде, смутился (а может мне это только показалось?). – Вопрос первый. Ты знаешь парня по имени Марк Аттье?

– Да.

Краем глаза я видела, как мать приложила руку ко рту.

– Прекрасно, прекрасно… Уже хоть что-то. Этот день ты провела с ним?

Я против воли опустила под его натиском глаза.

– Да.

– Вышеупомянутый молодой человек вел себя с тобой неподобающе, проявлял насилие или принуждал к чему-либо?

Один вопрос – и я уже там, вернулась на нашу поляну, к краю обрыва. Впивающий, вбирающий, кажется, саму жизнь из моей глотки поцелуй, его руки, обхватившие меня, словно клешни, и грубые движения его губ, не позволяющие ни вздохнуть, ни оказать сопротивление.

– Нет, такого не было, – с запозданием ответила я.

– Ты уверена?

Черт, похоже, мужчина заметил паузу перед моим ответом.

– Абсолютно.

– Это значит «да»?

– Да, – я закатила глаза.

– Хорошо. Откуда на твоей футболке свежая кровь?

– Я прокусила губу… У меня такая дурацкая привычка.

– Дурацкая привычка… Чудесно.

В этот момент вошел отец. В одной руке он нес дымящийся чай, в другой держал пару бутербродов.

– Спасибо, пап, – я улыбнулась отцу, взяла из его рук пылающую жаром чашку и с удовольствием сделала большой глоток.

– Мм… продолжим. У меня к тебе, Софи, последний вопрос, – сказал шериф, и я невольно напряглась.

– Я хотел бы переговорить с твоим знакомым, может, ты знаешь адрес, по которому проживает мистер Аттье?

Конец ознакомительного фрагмента.