Страсть дракона
Шрифт:
***
Где-то в глубине дома заплакал ребенок. Кейден улыбнулся. Он несколько раз за ночь заходил к племяннику в комнату. В жизни он не подумал бы, что крошечный, агукающий и метко писающий малец , доставит ему столько удовольствия. Да и не только ему. Несколько раз за ночь Кейден слышал тихие шаги Бастиана. Брату тоже не давал покоя малыш. Вот сестренка-то будет счастлива!
Тишину утра нарушил стук дверей, кто-то пробежал по коридору, шаркая громко ногами. Раздались голоса. И поехало – понеслось. Дом и его обитатели просыпались.
Еще накануне Кейден с Бастианом приняли
– Я сообщу тебе, когда сестра придет в себя. От тебя жду тоже известий. Узнай у девицы все, что только возможно.– Кейден дождался, когда в портале исчезнет кормилица с Рики Мартином на руках и огромным бочонком под подмышкой , и добавил: - Но и не переусердствуй. Нам еще мужа ей искать.
И с веселым хохотом исчез в портале, не дожидаясь тумака от младшего брата. Возмущенный взгляд Бастиана, брошенный ему вслед, еще долго будет его веселить.
Осознание того факта, что "подарочек" оказался его истинной парой, добавило красок в жизнь Кейдена. Из хмурого, всегда серьезного дракона он вдруг превратился в легкомысленного, постоянно ухмыляющегося субъекта. Его подчиненные, да и брат тоже, были в недоумении. Что ожидать от ТАКОГО императора, не знал никто.
Глава 29. Конфетная комната
Вопросы роились в моей голове. Кто он? Почему я? И главное, где я?
Но я мужественно не проронила и слова. Я сидела, буквально утонув, в огромном мягком кресле и наблюдала за стремительно перемещавшимся по комнате мужчиной. "Свадьба" его не напугала, моя глупая болтовня его не впечатлила. Значит, одолею его гробовым молчанием. Это было совсем не сложно, так как в горле пересохло, а язык попросту присох к небу. Может, стоит напомнить ему, что он забыл надеть штаны?
Но все-таки я решила не привлекать к себе излишнего внимания, потому что происходившее этим утром меня здорово напугало. Утренние и ночные события происходили с такой скоростью, что я просто не могла поверить, что это все было не во сне. Я закрыла глаза и , что есть силы, зажмурилась. Снова открыла глаза. Мужчина что-то мне сказал, но я не услышала. Он прошел мимо меня и так странно посмотрел! Кажется, мы не были знакомы ранее, тогда откуда такая злость в его глазах? Выходя, он снова взглянул на меня, и закрыл за собой дверь. И вот только тогда я смогла спокойно вздохнуть.
Я растерянно осмотрелась по сторонам. Огромная спальня. Высокие потолки и почти во всю стену окно. Тяжелые бархатные портьеры неподвижно свисали от самого потолка до пола. На полу – серебристый пушистый ковер. Я спустила ногу, пошевелила пальчиками - так и есть. Очень пушистый и очень мягкий.
Посреди комнаты, под шелковым, жемчужно-перламутровым балдахином возвышалась кровать. Белоснежные простыни манили и приглашали прилечь. Но, фигушки! Не будь я Мари Ализарин, я бы, возможно, и не удержалась бы. А мне и в кресле хорошо. Мягенько. Уютно. Ноги, правда, немного затекли.
Огромный зеркальный шкаф, полный
Осторожно, готовая в любую секунду снова запрыгнуть в свое мягкое кресло, я уставилась в зеркальную дверцу шкафа. И замерла. Из зеркала на меня смотрела странная, неухоженная особа, завернутая в покрывало. Из всклокоченных волос торчали веточки и соломинки. Нос и скулы усыпали яркие веснушки. У меня никогда ранее не было веснушек! Но правда, еще несколько дней тому назад, я и не проводила на воздухе столько времени, меня не жгли, не топили, не кусали. Я не напивалась вином с шебутными бабками. И у меня не было ребенка. Ребенок! Рики Мартин! Как же я могла забыть?! Вот ведь, эгоистка!
Я тихонько, на цыпочках, подошла к двери. По ней бегали и подмигивали странные огоньки. Прислушалась – за дверью тишина. Я протянула руку к двери, и аккуратно взялась за ручку, в любой момент ожидая какую-нибудь каверзу. Но ни молния меня не шарахнула, и ни в какую временную дыру я не провалилась. Дверь, заиграв огоньками, попросту не открылась. Я схватилась за ручку двумя руками, уперлась в косяк одной ногой , и что есть силы потянула. Ни скрипнула, ни с места не сдвинулась.
Ну что ж, этого и следовало ожидать.
Сам факт, что я оказалась в чужой спальне, меня очень напрягал. Хотя, присмотревшись повнимательнее, я поняла, что именно так меня напрягало. Комната , безусловно, была обставлена богато. Но слишком уж стерильно и безлико. Я подошла к красивому, выточенному из белого дерева столику. На нем белая ваза и белые цветы. Вот вазочку я бы поставила голубую, а в ней – белые и кремовые розы. И чтобы пахли розами! Легкие искорки и – вуаля! Синяя ваза и кремовые розы! Ну ладно, пусть будет синяя.
Так, серебристый коврик – добавить на него ромашек! Оп-ля-ля! На окрасившемся в нежный салатовый цвет ворсе ковра появилась целая россыпь маргариток. Ну ладно, пусть будут и маргаритки. Мне начинало здесь нравиться. Стены – в лиловый! Балдахин над кроватью – голубой, и чтоб облака по нему плыли. Простыни - розовые. Комната превращалась в конфетку. Даже зубы заломило от той няшности. Мужичок будет в шоке. И , довольная собой, я подошла к окну. Сейчас буду колдовать куст сирени. Я открыла окно и выглянула наружу. Колдовать кусты расхотелось – где-то далеко, внизу, по камням с ревом неслась река, туман из брызг добавлял нереальности пейзажу. Так что я захлопнула окно, и решила его больше не открывать.
Позади меня раздался тихий скрип, но я все равно испугалась и развернулась так резко, что запуталась в своем наряде, и шлепнулась на попу. Я вообще в последнее время при приближении неизведанного или опасности сразу шлепаюсь - то на колени, то на попу, а если повезет – то и кому-нибудь в руки.
Сейчас мне не повезло, и я жестко приземлилась на пол. А из открытой двери на меня смотрели две пары глаз. Те, что принадлежали даме постарше – смотрели на меня сочувствующе. А те, что помоложе – снисходительно.