Страсть по понятиям

Колычев Владимир Григорьевич

Но датчика в доме могло и не быть. Тогда Насте лучше не светиться преждевременно.

— А если мамин телефон на прослушке?

— А если с мамой что-то случилось?

— Хорошо, тогда звони маме, потом Жмыхову и уходи.

— Ты меня гонишь? — возмутилась Настя. — Из собственного дома?

— Ну, если ты хочешь, то уйдем мы.

— Не хочу… Мне бы душ принять… А потом коньячку бы сто грамм… И в постель… Хочешь со мной?.. А Жмыхову я утром позвоню…

Я так и предполагал, что Настя позвонит Игорю утром. Хотя бы потому, что ночной звонок мог показаться ему подозрительным. Но сейчас, глядя, как мигают датчики движения отключенной

сигнализации, я боялся, что нас накроют здесь еще ночью. А датчики начинали мигать, стоило мне только пошевелиться. Они уже дезактивированы, сигнал от них никуда не поступает, но где-то мог находиться другой датчик, установленный людьми Жмыхова.

— Утром ему позвонишь… Что ты там говорила про подвал?

Настя утверждала, что у нее в подвале можно жить. Зимой там тепло, потому что есть газовое отопление, а летом прохладно — по естественным причинам. А подвалом я заинтересовался, потому, что из него можно было попасть в дом, но был еще и выход на улицу. Из подвала мы могли выскочить на Жмыхова, как черти из табакерки, а в случае опасности — уйти через двор.

Оказывается, душ можно было принять в подвале, половину которого занимала самая настоящая баня. Комната отдыха, обшитая деревом, моечная и парилка. Никаких излишеств вроде массажной и бильярдной комнат. Видно, что сауна эта использовалась по своему прямому назначению. Голых девок Настя здесь не купала. И с мужиками сабантуи вряд ли устраивала. Хотя все могло быть. Чужая душа — потемки. Особенно если это Настина душа, где добро совершенно спокойно уживалось со злом.

Я бы с удовольствием стал бы мужиком для барно-банных посиделок с ней в этой сауне, но положение не позволяло. Надо было готовиться к экстренным ситуациям.

Для начала я обошел дом с радиосканером в руке — в поисках шпионских штучек. Увы, это устройство не выдерживало никакой критики, поэтому отрицательный результат меня совсем не успокоил. С прицелом на то, чтобы еще раз обойти дом, я установил видеокамеры — одну на забор, чтобы обозревать подступы к дому со стороны улицы, остальные разместил на подоконниках, чтобы обозревать двор. Камеры у меня современные, с инфракрасной подсветкой, так что наблюдение можно было вести даже в темное время суток.

Изображение я вывел на монитор, усадил за ноутбук Ивана, а сам вышел из подвала через дверь, которая выводила на задний двор. Мне пришлось снять с нижних креплений несколько досок на заборе. Этим я обеспечил беспрепятственный выход в соседний двор, к еще только строящемуся дому, откуда мы могли выйти к озеру И еще я подготовил на случай экстренной эвакуации моторную лодку. Все это время Настя находилась со мной. Собака ее покусать меня не могла, потому что находилась в вольере, но меня смущал ее лай, который мог привлечь внимание соседей. А она не гавкала, пока Настя находилась со мной. К тому же она помогала мне спустить лодку на воду…

Мы вернулись в подвал, где уже нагревалась электрокаменка и гудел газовый котел. Я проверил качество сигналов, поступающих с видеокамер, только затем поднялся в дом. Настя решила угостить нас кофе, я, разумеется, был только «за».

После того как за подступами к дому было установлено видео наблюдение, нам совсем не обязательно было пропадать в подвале.

Пока Настя возилась на кухне, я с помощью отвертки снял крышку с телефонного аппарата. Прослушивающее устройство, как правило, ставится именно сюда — и телефонные разговоры можно прослушивать, и заодно держать под контролем находящихся

рядом людей. Никаких радиопрокладок я здесь не обнаружил, но это, конечно же, меня не успокоило. Я стал осматривать диваны, кресла, заглядывал под подоконники и отопительные батареи. Заглянул я и на кухню.

— Какой ты неугомонный, — насмешливо посмотрела на меня Настя.

— Береженого бог бережет, а не береженого и сатана не бережет…

— Иногда и береженого сатана бережет, — невесело отозвалась Настя. — Это я про Жмыхова. Так он Эдика уберег… Будешь?

Настя достала из бара бутылку коньяка.

— Нежелательно.

— С кофе очень хорошо.

— Ну, если с кофе… Только не сейчас…

Я выпил чашку кофе и продолжил исследование. Настя сходила в подвал, отнесла кофе Ивану, затем приготовила еще по чашечке свежего. На этот раз я выпил свой кофе с рюмочкой коньяка. Чисто для расширения сосудов. Настя предложила повторить, я не отказался. Только сосуды стали расширяться не только в голове. А тут еще температура в сауне поднялась до восьмидесяти градусов. Не самый большой жар, но для начала совсем не плохо.

— Может, составишь компанию? — спросила Настя.

— Э-э… Нежелательно…

Я бы с удовольствием погрел свои кости, да и веничек запарить совсем не прочь, но ведь у меня служба, мне за обстановкой надо следить…

— А спину мне потереть?

— Ну, если только спину…

— А не только?.. Может, мне для этого Ваню позвать?

— Он откажется.

— Почему?

— Потому что меня уважает…

— А давай проверим?

Проверку на прочность я устраивать не стал. Вдруг Ваня не откажется, и я потеряю авторитет в Настиных глазах… Она, конечно, посмеется над ним, скажет, что это шутка Но я все равно буду выглядеть дураком… А если Настя не станет смеяться над ним? Если она всерьез потянет его за собой в баньку?..

В общем, я решил не пытать судьбу и отправился в сауну вместе с Настей. О чем нисколько не пожалел. Хотя бы потому, что за время моего отсутствия, как говорится, происшествий не случилось. За время моего отсутствия Ваня в моем присутствии не нуждался. Тихо было вокруг дома, никто не беспокоил нас.

— К эвакуации готова? — спросил я у разморенной и распаренной Насти.

Она обессиленно лежала на диване в банной комнате отдыха.

— Как-то не очень.

— А матери звонить будешь?

— Буду.

Сначала мы оделись, привели себя, что называется, в полную боевую готовность, и только тогда она позвонила маме.

Оказывается, с ней и с ребенком было все в порядке. И еще Варвара Степановна очень переживала за дочь, поэтому обрадовалась ее звонку.

— Со мной все в порядке, мама. Ты, главное, себя и Славика береги… К тебе кто-нибудь приходил, про меня не спрашивал?.. Приходил?.. Как в больнице?!

Настя недоуменно и с напирающей радостью посмотрела на меня. Я приблизил ухо к телефонной трубке, чтобы лучше слышать голос Варвары Степановны.

— В больнице-то Эдик, ранили его…

— Точно в больнице?

— Да, я ходила к нему. Плохой он очень, — тяжко вздохнула невидимая мне женщина. — Состояние стабильно тяжелое. Тяжелое, но стабильное. Значит, жить будет.

— Акуда он денется? Конечно, будет… Ты сним разговаривала?

— Врачи не разрешают, но мы с ним говорили. Про тебя спрашивал.

— Нормально все со мной. Главное, чтобы с ним все хорошо было…

Я тронул Настю за плечо. Пора было закруглять разговор. Но она отмахнулась от меня.