Страсть по понятиям
Шрифт:
— И что?
— А то, что я сам служил в милиции… Если бы вы трупы нашли, сейчас бы мной следователь занимался, а не дознаватель. Если произошло убийство, уголовное дело возбуждается автоматически. Дознаватель здесь не нужен. Так что не надо меня лечить, товарищ капитан… Кто вам свои догадки насчет убийства слил? Жмыхов?.. Или вы думаете, я не знаю, что за беспредел у вас тут творится?
— А умничать не надо, Плотников! — заметно растерялся Кольчугин. — Ты, может, и разбираешься в тонкостях нашего дела, а твой друг-нет…
— Мой друг? И все? Только
— Нет, еще и подельник.
— Косарев — родной брат моей супруги. Он вам этого не сказал?
— Э-э… Ну, это совсем не важно, брат он там кому или не брат…
По тому, как сбавил обороты Кольчугин, я вдруг уверился в том, что Ваня держал язык за зубами. Я объяснял ему, как надо действовать в таких ситуациях — от всего открещиваться, в полемику не вступать, при каждом удобном случает требовать адвоката. Ну, а если будут бить и пытать, надо проявить характер. До избиений дело пока не дошло. Во всяком случае, со мной. Может, и Ваню пока не трогали… Пока.
— А то, что его родной дядя — заместитель министра МВД, он не говорил?
Я не врал, что родной дядя моей жены занимает столь высокий пост. Я всего лишь спрашивал, не говорил ли об этом Ваня. С таким же успехом я мог спросить, не говорил ли Ваня, что прибыл к нам на Землю с Марса, с миссией доброй воли. Мало ли что он мог сказать, какой с меня спрос?
— Заместитель министра МВД? — смутился недалекий Кольчугин.
— Не говорил?
— Нет… А у него что, дядя — заместитель министра МВД?
— А вы у него спросите, он вам ответит.
— Ну, я-то, конечно, спрошу…
— Только не говорите, что это я сознался. Скажите, что вам Жмыхов сказал. И про трупы вам Жмыхов сказал, и про дядю-генерала…
— А кто такой Жмыхов? — совсем уж расклеенно спросил дознаватель.
— Здрасте. А кто у вас здесь главный начальник?
— Э-э, Жмыхов Илья Геннадьевич… Но почему он должен был мне говорить про трупы?
— Потому что эти трупы придумал его брат, Жмыхов Игорь Геннадьевич. Вернее, не придумал. Он этих людей убил. А вину за это решил свалить на нас… Ничего, будет комиссия, она во всем разберется…
— Комиссия?! — все глубже уходил в аут Кольчугин.
— Да, из Москвы. Из Главного управления МВД…
— Так, вы здесь пока побудьте, а я сейчас…
Кольчугин вышел из своего кабинета. Только я глянул на зарешеченное окно, как появился усатый старшина с автоматом на плече. Он оперся плечом о дверной косяк, приложился ртом к зеленому яблоку и с громким хрустом отгрыз кусок. Я скривился, глядя на него. Не похоже, что яблоко сладкое, скорее наоборот, а у меня кислотность повышенная, и такое зрелище обычно вызывает у меня оскомину.
Кольчугин отсутствовал около получаса. За это время старшина успел сгрызть три кислых яблока. Это была самая настоящая пытка.
В кабинет Кольчугин вернулся с язвительно-торжественной улыбкой на губах.
— Ну и мастер ты врать, Плотников! — усаживаясь за стол, хмыкнул он.
— И где я наврал? — удивленно спросил я.
— Ну как же! Нет у твоего шурина никакого дяди.
Не очень я удивился тому, что Жмыхов смог пробить подноготную Ивана. Я так понял, дело у него поставлено на широкую ногу. И на меня у него наверняка есть досье. Может, и не самое полное, но все-таки…
— А что, тетя не может быть заместителем министра?
— Тетя?! Заместителем министра?! — Недалекий Кольчугин снова повелся на мой серьезный тон и даже поставил руки на стол, чтобы помочь себе подняться. Но вдруг передумал идти к начальнику, решил вдруг, что это была шутка.
И пригрозил мне пальцем: — Ты мне это брось, Плотников! Нету министра МВД женщин в заместителях!
— Вы уверены?
А уверенности Кольчугину явно не хватало.
— А если есть, то что? Косарев задержан на месте преступления! Ему будет предъявлено обвинение!
— По какой это, интересно, статье?
— Как это по какой? — удивленно вытянулся в лице дознаватель. — Статья сто пятьдесят восьмая. Кража. Кража, совершенная организованной группой лиц. От пяти до десяти лет с конфискацией имущества. Что здесь непонятного?
— Ну, имущество вы у нас конфисковали.
— Какое ваше имущество?
— Ноутбук, видеокамеру, прочую технику…
— А кто докажет, что это ваша техника?
— Хозяйка дома. Она была с нами. Вернее, мы были с ней. Мы пришли в дом вместе с ней.
— И где она, хозяйка дома? Не было ее там.
— Она ушла. Сказала, что скоро вернется…
— Вернулась?
— Не знаю.
— И я не знаю. Не было у нас никакой информации. Так что не надо хозяйку дома сюда приплетать! — ухмыльнулся Кольчугин. — Надо в краже признаваться. Ноутбук украли, видеокамеры, пытались угнать моторную лодку…
— Вас, капитан, не поймешь, то людей мы убили, то дом обокрали. Вы уж определитесь, — совсем не весело улыбнулся я.
Исчезла Настя. Случайно исчезла, поддавшись внезапному порыву, или злонамеренно, так или иначе, но подставила она нас, что называется, конкретно. Сколько времени уже прошло с момента нашего задержания, а от нее ни слуху ни духу. Почему? Уж не потому ли, что она смогла договориться со Жмыховым и его хозяином? Может, Ремезовы заключили перемирие с ними, а одним из условий договора были наши с Ваней головы. Может, Настя и хотела бы выручить меня из беды, но своя рубашка ближе к телу…
— Сначала убийство, потом кража. Что здесь непонятного?
— Но к убийству мы не имеем никакого отношения…
— Показания вашего друга говорят об обратном.
— Я могу ознакомиться с ними?
— Пока нет. Всему свое время.
— Хорошо, когда это время подойдет, тогда и поговорим. В присутствии адвоката.
— Потом уже будет поздно.
— Не понял.
— Чем быстрей вы признаете свою вину, тем лучше.
— Кому лучше? Как лучше?.. Если Косарев признался, то какой смысл мне торопиться… Но ведь он не признавался, так? Если не признался, тогда есть смысл торопиться… Может, я не при делах? Может, это все он?..