Страсть выбирает отважных
Шрифт:
«Ввязался в драку – так дерись», – сказал себе Хьюго и, покосившись на девушку, проворчал:
– Этот негодник бросился к моей карете и напугал лошадей. Мой кучер поймал его и не отпускал до тех пор, пока я не вышел из дому.
– И вовсе я не хотел их воровать, – сообщила Джорджетта хрипловатым мальчишеским голосом, и казалось, что именно это – кража лошадей – и было самой желанной целью уличного оборванца. Девушка засопела и пробурчала: – И вовсе я не хотел вытаскивать нож, чтобы перерезать упряжь…
Изобразив
– Этот щенок, имени которого я не знаю…
– Колючка! – перебила девушка. – Меня зовут Колючка!
– Так вот, – произнес Хьюго, – этот мальчишка – он из тех жителей Лондона, которым приходится испытывать на себе бездушное отношение со стороны дурно обученных и ко всему безразличных врачевателей в общественных больницах нашего города.
– Ну уж нет, дудки! – подала голос Джоржетта. – Я бы ни за что не пошел в больницу. Лучше уж сразу околеть на улице.
Она высказала весьма распространенное мнение. Общественные больницы Лондона были переполнены страждущими при острой нехватке медиков и лекарств. В этих лечебных учреждениях люди зачастую умирали, так и не получив помощь.
– Как я уже упоминал в переписке, организуя нашу встречу, – проговорил Хьюго, – мне нужен попечитель для больницы нового типа – такой, где пациенты перестанут умирать.
Бэнкс хрипло рассмеялся.
– Разве подобное в вашей власти?
– Да, разумеется, потому что у меня есть опыт и знания, – ответил Хьюго, рассудив, что ложная скромность сейчас ни к чему.
Тут Джорджетта издала звук, который, по его мнению, никак не мог исходить из горла респектабельной дамы.
Мысленно улыбнувшись, Хьюго открыл кожаный футляр и, достав свои драгоценные чертежи, развернул перед баронетом. Бэнкс разгладил листы ладонью и спросил:
– Но почему вы обратились именно ко мне, милорд? Почему не в Королевский медицинский колледж?
– Им не хватает дальновидности, чтобы оценить такой проект, – дипломатично ответил Хьюго.
– Что, даже не стали слушать? – Было ясно, что Бэнксу очень понравились слова гостя: все знали о негласном состязании между ним и Королевским медицинским колледжем.
– Они облили его джином, вот так-то! – снова подала голос Джорджетта. – Облили, когда он приходил туда раньше. Я сам видел!
– Право же, как там тебя… – с притворным смущением принялся увещевать девушку Хьюго. – Видишь ли, об этом сейчас не нужно говорить. Ведь мы с сэром Джозефом обсуждаем важное дело…
Но баронет, казалось, был очень доволен.
– А все потому, что в Королевский колледж допускается всякий сброд. Чего, например, стоят аптекари: вот уж кого точно не назовешь учеными. – Теперь Бэнкс внимательно разглядывал архитектурный набросок, лежавший на его огромном столе.
Хьюго придерживался более лестного мнения об аптекарях из Королевского колледжа, однако сообщать об этом не стал.
– Я хочу, чтобы новой больницей руководили как ученые, так и врачи-практики, – продолжал он. – Как видите, я предусмотрел отдельные палаты для больных с разными инфекционными болезнями, а также комнаты для лечебных процедур и хирургов, и помещения для выздоравливающих. Мы будем окружать пациента заботой, пока он полностью не выздоровеет.
– А как бы вылечить мою подагру?.. – в задумчивости пробормотал Бэнкс.
– Пейте лимонный сок, – посоветовал оборванец, стоявший возле Хьюго. – Пейте столько, сколько влезет. Или лимоны – это для вас слишком дорого? Не заработали денежек, а?..
– Спасибо за совет. Полагаю, сэр Джозеф может купить столько лимонов, сколько пожелает, – отозвался Хьюго, смерил девушку взглядом и продолжил: – Кстати… сэр Джозеф, это не такое уж глупое предложение. Попробуйте, если хотите.
– Говорите, подагра? Знаете, моя ма очень ею мучилась, и я воровал для нее лимоны с тех пор, как научился ходить, – поведала Джорджетта с пугающей доверительностью. – Или не надо было про это болтать? Ладно, хорошо… лимоны воровал мой братец.
Хьюго деликатно откашлялся и проговорил:
– Сейчас речь не о лимонах. Так вот, сэр Джозеф, эти чертежи были выполнены весьма квалифицированными архитекторами и инженерами с учетом всех моих требований. А затем я внес кое-какие поправки и изменения для достижения максимальной эффективности.
– С помощью полного кошеля десятифунтовых слов, – вставила Джорджетта.
Хьюго смерил ее таким взглядом, от которого любая молодая женщина хлопнулась бы в обморок, но Джорджетта в ответ лишь захлопала ресницами – сама невинность!
– Гм… – Бэнкс же, не замечая их «общения», принялся тщательно изучать лежавшие перед ним бумаги. – Да-да… – пробормотал баронет себе под нос. Взяв лупу, он стал рассматривать все мельчайшие детали плана, время от времени брал из стопки очередной листок, затем откладывал его в сторону. Иногда возвращался к тому, что уже успел просмотреть.
А Хьюго, глядя на него, едва сдерживал желание топнуть ногой – ох как же долго!
Наконец почтенный джентльмен выпрямился в своем кресле и проговорил:
– У вас далекоидущие планы…
– Благодарю вас, сэр, – ответил Хьюго.
Баронет вздохнул и произнес:
– И слишком амбициозные. Видите ли, я по образованию естествоиспытатель, а не медик, но с уверенностью могу утверждать, что люди предпочитают лечиться дома.
– Но это приводит к потере времени, – заметил Хьюго. – Подумайте, сколько больных доктор мог бы вылечить, окажись все его пациенты под рукой.
– Люди не отрезы ткани, которые ткутся на одном станке и выпускаются в продажу неотличимыми друг от друга.