Страстные сказки средневековья Книга 2.
Шрифт:
План операции в общих чертах ему уже был ясен, но когда Гуго отправился домой, он прихватил с собой в дорогу большинство приставленных к ним людей, оставив Паулю только пару человек обслуги - личного слугу и повара. Вот с ними и предстояло тому отправиться на столь рискованное дело.
Первое, что он сделал, это заявил о своем желании покинуть Париж, и продолжить обучение в Падуе. Его преподаватель - доктор Жан Мель был очень огорчен, и уговаривал студента остаться хотя бы до конца семестра, но Вальтер, у которого и без того кошки на душе скребли, уклончиво
В назначенный час все были на месте, и оставалось только сориентироваться по обстоятельствам - сколько человек придется уничтожить.
Как и рассчитывал Вальтер, Ульрика на свидание прибыла с минимальным количеством сопровождающих. Мало того, даже носилки, к облегчению молодого человека, оказались наемными. Похвальная осмотрительность, если девица хочет, чтобы о её похождениях никто не узнал! Единственная сопровождающая служанка никакой опасности не представляла.
– Мадемуазель, - Вальтер галантно подал руку Ульрике,- я так боялся, что вы не придете!
– Я пришла,- улыбнулась она, и тут же с сожалением вздохнула, - увы, но наша встреча будет недолгой, мне придется через час вернуться домой. Отец очень строго относится к моим отлучкам!
В этот раз его тяжелый вздох не был притворным. Конечно, это досадное обстоятельство не могло помешать планам фон Валленберга, но солидно осложняло их исполнение. Все-таки, в темноте было действовать гораздо безопаснее, чем в сумерках. Вдруг какие-нибудь внезапные свидетели? Эти людишки вечно болтаются в самых неподходящих местах, как будто им больше нечего делать!
– Но я бы могла послушать вас и здесь,- между тем, беспечно продолжала девица,- в этом нет ничего дурного!
Ах, вот даже как!
– О,- Вальтер сделал вид, что колеблется,- вы, конечно же, правы! Только здесь достаточно людно, и звуки гитары привлекут ненужное внимание. Предлагаю, вам отправиться на прогулку по реке. У меня здесь неподалеку лодка, и там, среди безмолвных волн, я смогу вам исполнить все свои песни, а затем высадить неподалеку от вашего дома. В сумерках Сена необычайно живописна!
Ульрика заколебалась, размышляя о безопасности такого предложения, но потом, видимо, решила, что оно достаточно безобидно.
– Надеюсь, там хватит места и для Люсиль!
– О, при желании мы смогли бы разместить там всех ваших сестер, но...
– Вальтер тонко улыбнулся,- зачем нам кто-то ещё, если мы сможем быть одни - я, вы, мои песни, вечер и река!
Удивительно, как легко клюют на такую приманку даже самые рассудительные девушки - стремление романтично обставлять свои любовные похождения у них в крови!
Переодетый лодочником слуга так разместил Ульрику, что она очутилась спиной к движению лодки, и даже не понимала, что движутся они вдоль берегов предместья вовсе не по направлению основного русла Сены, а совершенно в другую сторону. Едва же лодка отошла от
Ульрика его слушала внимательно, хотя с каждым аккордом её недоумение возрастало.
– Мне кажется, - в сомнении поделилась она, когда он закончил свой мадригал,- что я уже слышала эту песню!
Что ж, вполне возможно!
– Слова любви часто звучат одинаково,- елейно заметил фон Валленберг,- но чувства, вложенные в них совершенно разные. Послушайте вот эту балладу...
Это была старинная трирская, длиннющая баллада о любви, и, конечно же, девушка никогда её не слышала, но и не поняла ни слова из того, что ей пел этот юноша с серьезным ликом херувима.
– Это обо мне?
– усомнилась она.- Но..., я не понимаю!
– Госпожа,- вдруг раздался взволнованный голос служанки,- не пора ли нам возвращаться домой? Мы уже так далеко отплыли от города!
Дальше все произошло очень быстро. Ульрика не успела толком отреагировать на сообщение своей Люсиль, как та, получив сильный удар по голове, камнем пошла ко дну.
– Что это зн...
Ей не дали договорить, крепко зажав рот. Действовали мужчины слаженно, поэтому не прошло и нескольких минут, как связанная по ногам и рукам женщина уже извивалась на дне приставшей к берегу лодки, где похитителей уже ожидал второй слуга с парой лошадей. Сумерки ещё только окутывали оставшийся далеко позади город, а их небольшой отряд с запеленатой в плащ пленницей уже скакал по направлению к Триру. Чтобы лошади не выбивались из сил, Ульрику везли все по переменке, и когда наступала очередь Вальтера, тому было крепко не по себе сжимать в невольных объятиях обманутую девушку. Но оскорбленные чувства брата взывали к мести, и кто, как ни он, должен был отплатить коварной кокетке за поруганную любовь Гуго?
Передвигались тайно, ночами и безлюдными дорогами, но без привалов было не обойтись - нужно было дать отдых лошадям, поесть и размять руки и ноги. Пленницу, понятно, тоже пришлось развязать, и самое неприятное - освободить ей рот.
– За что, - хлынули слезы из прекрасных глаз,- за что?
Она не угрожала, не молила о пощаде, а только лишь спрашивала, чем заслужила такое отношение, и, в общем-то, это была правильная позиция.
– Скоро вы все узнаете, сударыня,- холодно уклонился от выяснения отношений Вальтер,- потерпите, осталось уже недолго!
Но она так и продолжала смотреть на своего мучителя широко распахнутыми, полными нестерпимой муки синими глазами.
– Неужели это сделали вы - тот, кому я отдала свою любовь?
Вальтера передернуло, и хотя в сердце заползла мерзкая змея сомнений в правильности поступка, он не дал ей там обосноваться, сурово напомнив о долге перед горячо любимым братом.
– Вам не нужна моя любовь,- жестко отрезал он,- и ничья либо другая! По-настоящему, вам нужно только преклонение, и кто-то должен был наказать вас за тщеславие и суетность, и это сделаю я!