Стратегия одиночки. Книга вторая

Зайцев Александр А.

Но вскоре к нам пришло понимание того, что записанные заклинания на самом деле далеко не столь ультимативны. Мало того, что их создание невероятно дорого и требует специфических ингредиентов. Так ещё и методика их производства основана на магии демонов! И далеко не каждый талантливый алхимик обратится к этому разделу магии, какую бы выгоду это ему не сулило. Плюс, помимо этого, чтобы сделать заклинание кругом выше, чем у алхимика, надо потратить очень много времени. А точнее, годы! Нет, это, конечно, не значит, что маг должен годами стоять и беспрерывно перемешивать ингредиенты, но сам процесс был очень длительным, словно производство хорошего коньяка. Именно по этим причинам Лариндель так разозлился и едва не вышел из

себя, когда я сломал запечатывающий шар. Слишком дорого ему далось создание “Огненного Торнадо”, и он тогда просто не рассчитывал расстаться со столь ценным заклинанием, когда озвучивал свои условия. Если бы он подумал, что у него есть хотя бы тень шанса на потерю этого спелла, то он ни за что не предложил бы его в обмен на “удивление”. Хотя, он же эльф, может быть и предложил, кто его знает.

Также, из-за того, что записанные заклинания существовали как бы в обход правил, у них было несколько довольно неприятных и существенных ограничений. Первое — на Ядре человека одномоментно не может быть записано более одного подобного спелла. Второе — после применения записанного заклинания следующее можно было записать только после того, как пройдёт Рябь. Рябь, которая образуется от активации заклинания и стирается с оболочки Ядра, вызывая на его поверхности ментальное волнение. У разных людей эта Рябь длиться по-разному, от суток, до месяца. У меня, как подсказала память будущего, этот интервал составлял ровно тридцать шесть часов.

Из-за данной специфики большинство магов Айна даже не подозревали о самом существовании такого вида заклятий, как записанные заклинания. Подобные знания были прерогативой опытных алхимиков, жрецов, а также богатой аристократии, которая могла позволить себе покупку столь дорогостоящих спеллов и при этом была достаточно могущественна, чтобы заткнуть служителей Пантеона.

Но, не смотря на всю дороговизну и на то, что использование “Огненного Торнадо” столь близко ко мне самому убило бы и меня, надеюсь, со стороны я сейчас выглядел достаточно уверенным и безумным, чтобы его применить.

— Лариндель! — Заорал я в туман. — Ты мне должен! Не заставляй меня применять “Огненное Торнадо”!

При этом мой голос буквально дрожал от переполняющей злости. Я не забыл, как этот бастард меня кинул одного на Гнури! Совсем не забыл. Да, у него были мотивы для подобного поступка, но это не отменяет того, что он меня, по сути, предал. Правда, я готов это предательство забыть, если он предложит за это достойную плату, но данного нюанса эльфу лучше пока не знать. Да и думать об этом пока рано, сидский полукровка может и пойти на эскалацию конфликта. Ему всего-то надо увести “Перебежчик” в туман, чтобы тот скрылся от моего взгляда, и нанести удар по галере чем-то особенно мощным. Да, в таком случае он меня убьёт и получит рядом со своим кораблём зомби Апокалипсиса, но эта нежить быстро пойдёт на дно и станет в данный момент неопасной для его судна. Когда-нибудь потом этот чумной мертвец выберется на берег континента, что приведёт к тысячам, если не миллионам, смертей. Но насколько такой вариант будущего беспокоит эльфа, который к этому времени успеет убраться достаточно далеко, чтобы чувствовать себя в безопасности, я не знаю.

Впрочем, рискнуть продолжить движение “Перебежчика” в туман он может только в том случае, если решит, что я блефую в своей угрозе применить “Огненное торнадо”. Хотя, почему блефую? Если одновременно с активацией записанного заклинания прыгну в воду, то могу и выжить. Да, при этом погибнут все на галере, включая Кристо, и мне придётся в воде скинуть броню, но зато я отомщу этому сидскому бастарду! Вопрос только в том, стоит ли удовлетворение моей злости подобных жертв?

Все эти размышления промелькнули в моей голове, словно вспышка, не заняв и секунды. По правде, я и сам ещё не решил, что сделаю, когда борт “Перебежчика” скроется в тумане. Нанесу удар

или отменю активацию “Огненного торнадо”? Я замер на перепутье, позволив пока этому решению повиснуть в воздухе. Но каждая секунда, во время которой “Перебежчик” пусть неторопливо, из-за своей массы и безветрия, но всё же удалялся от галеры, вынуждала меня склонить чашу весов в пользу одного из вариантов. Если бы не туман! Но он есть, и как только каракка пропадёт из вида, кидать “Торнадо” наобум будет неоправданной глупостью, можно промахнуться и, лишившись единственного козыря, стать беззащитной жертвой.

Едва мне показалось, что эльф решил рискнуть и сбежать, как туман пошёл волнами со стороны “Перебежчика”, возникло сильное завихрение, которое стремительно рвануло мне на встречу. Я едва инстинктивно не запустил в ответ записанное заклинание, приняв это завихрение за магическую атаку! Но вовремя остановился, разглядев в туманном коконе знакомые одеяния.

Секунда, и рядом со мной с гулким ударом ступней на нос галеры приземляется никто иной как Лариндель. Лёгкое движение его левой руки, и природный туман вокруг нас многократно уплотняется, и в мои ноздри бьёт неуместный здесь и сейчас запах ванили. Вокруг эльфа воздух дрожит, искажается до такой степени, что даже с пары метров не разглядеть выражения его лица. Кажется, эльф перед тем, как сюда прыгнуть, активировал все магические защиты, которые только были в его распоряжении. Но при этом его поза вполне мирная, навершие его боевого посоха смотрит не на меня, а в воду за бортом, как бы демонстрируя мирные намерения своего хозяина.

— Я искренне считал, что ваша История закончена, господин Рэйвен. — Донеслись до меня искажённые магическими барьерами слова сидского полукровки.

Перед тем, как продолжить наш разговор, я произнёс сквозь зубы:

— Визуализация.

Перед моим лицом тут же появился Знак достижения “Чистая ладонь пяти пустых пальцев”. Только в этот раз я раскрыл этот Знак полностью, включая информацию о том бонусе, который даёт это достижение.

— Посмотрите внимательнее, вглядитесь в Знак. — Жёстким тоном потребовал я.

Эльф подался вперёд, секунд двадцать рассматривал достижение, после чего его плечи немного опустились, а воздух между нами стал чище, словно он только что отменил как минимум половину своих защит.

— Значит вы всё это время были иммунны к болезням! — Воскликнул Лариндель, причём в его голосе сейчас звучала почему-то совершенно искренняя обида.

— Именно! — Мне сложно даётся спокойный голос, но у меня получилось взять себя в руки, затолкав свою злость куда-то далеко в глубину. — Проклятие Отголоска Нулгла за разрушение алтаря мифрильного ранга, а моё достижение адамантий! То есть оно не могло мне повредить!

Я намеренно так сказал, чтобы эльф решил, что на мне нет не только божественной болезни, но и проклятия воскрешения в виде зомби Апокалипсиса. Мне совершенно не нужно, чтобы по моему следу шла длань Антареса, так что пусть лучше никто и не думает о том, что я проклят. И к моему удивлению эта недоговорка сработала! Никак иначе объяснить то, что полукровка сидов тут же снял все магические защиты между нами, я трактовать не смог.

— Вам надо было сразу мне показать, что даровала вам “Чистая ладонь”! — Всплеснув руками, едва не сорвавшись на крик, произнёс эльф.

— Вам надо было просто не сбегать с Гнури, и тогда бы вы всё узнали! — Сейчас я вернул в свой голос переполнявшую меня злость, и маг Рубина это почувствовал, даже сделав полшага назад.

— Я и подумать не мог, что вы, Рэйвен, будучи на Бронзовом ранге, обладаете такими талантами! — Сложив руки на груди, возразил мне полукровка.

— Я и подумать не мог, что знаменитый маэстро Лариндель промышляет пиратством, нападая на мирную галеру, дрейфующую в тумане! — Сам не знаю почему это сказал именно сейчас, но слова вырвались прежде, чем я их обдумал.