Страж Порядка

Расторгуев Андрей

Да, этот враг страшен и… силён.

– Надо же, – раздался над головой хриплый насмешливо-разочарованный голос Мрака. – Какое жалкое зрелище. Обессиленный Страж. А я надеялся тебя одолеть. Что ж ты так переусердствовал? Даже Поединок не можешь объявить? М-да, похоже, многовато я прихватил с собой братьев. Извини, не рассчитал. Кабы раньше знать, что совсем не умеешь ты силу беречь…

Выслушивая насмешки демона, Манин не оставлял попыток вызвать его на битву. Но взбунтовавшийся голос отказывался повиноваться. Что-то внутри противилось этому, подавляло рвущееся наружу стремление драться, душило собственную волю. В чём дело? Неужели он действительно так ослаб, что не может говорить?

– Ты…

кто?.. – попытка произнести другие слова далась сравнительно легко.

– Что ж, давай знакомиться, – разразился демон суховатым смехом. – Это будет забавно. Братья зовут меня Гидон. А ты, насколько я в курсе, Клещ?

Под этим прозвищем Манина мог знать Румеев, или ещё кто из уголовников. Выходит, демон использовал знания своего носителя. Интересно, скольких он успел сменить до встречи с Павлом?

– Допустим, Клещ… А тебя Гидоном… в Хаосе прозвали?

– Нет. Там я ношу другие имена, а это использую только здесь. – Красные глаза придвинулись почти вплотную. – Теперь мы знаем друг друга, Страж. Восстанавливай силы и попробуй найти меня снова. До встречи, Клещ.

Тёмное существо резко взмыло вверх, делаясь прозрачным, пока совсем не исчезло в отдалении. Манин с досады попробовал плюнуть. Получилось. Слюна смачно плюхнулась на грунт и зашипела, пузырясь, как высокотоксичный химикат.

Медленно, но верно силы возвращались. Это радовало. К тому же они не потрачены впустую. Четверо демонов никогда больше не вернутся в Упорядоченное. Единственной ложкой дёгтя стал последний Мрак. Как там его… Гидон? Сумел, сволочина, избежать принудительной экстрадиции.

«Бывает, – успокаивал себя Манин. – Не ошибается тот, кто ничего не делает. Печальный урок… И всё же, как я опростоволосился? Видел же в Румеевском Мраке опытного, матёрого демона, но до конца не раскусил. Эх-х, Паша, Паша…»

– …Паша, Паша, Паша. Да проснись же ты, наконец…

Манина нещадно трясли за плечи. Склонённая на грудь голова моталась из стороны в сторону, грозя слететь с шейных позвонков и скатиться на пол.

Прикладывая невероятные усилия, он разлепил веки. Попытался сфокусировать зрение. Не вышло, перед глазами расплывались цветные пятна, которые дико прыгали. Паше удалось распознать в скачущем калейдоскопе край пульта и протянутые под него ноги. Свои ноги, непослушные, будто налитые свинцом. Тяжёлым и неповоротливым было всё тело. И головы не поднять. Он шевельнул рукой, пробуя отстранить назойливого трясуна. Не тут-то было. Соскользнув с подлокотника, рука повисла, как тряпка, и наотрез отказывалась подниматься. Не иначе, затекла. Оставался последний выход: послать приставучего ревнителя бодрствования куда подальше. Но вместо отборного мата деревянные голосовые связки выдали какой-то низкий гортанный звук, напоминающий недовольное ворчание.

– Проснулся? – дежурный, который и оказался тем самым будящим фактором, приподнял ему голову, заглядывая в открытые глаза. – Наконец-то. Ну, ты и вырубился. Насилу растолкал. Шёл бы отдыхать, а то свалишься где-нибудь, расквасишь нос, отвечай потом за тебя. Чего сидишь? Топай, говорю. Место рабочее освободи.

Еле-еле подтянув ноги, Павел с трудом, не без помощи дежурного, встал с кресла. Чувствуя, что его пошатывает, опёрся на пульт. Постоял немного, приходя в себя, подумал и развернулся в сторону камер.

Там царила тишина. Почти идеальная, если не считать негромкого стона за средней дверью, где содержался Румеев.

Через глазок Паша разглядел насильника. Тот, сидя в углу на корточках, впился зубами в кулак и тихо постанывал, качаясь взад-вперёд, обхватив голову другой рукой. Примечательным было то, что исчез демон. В остальных камерах Манин тоже не обнаружил следов Мрака, если не считать слабую истончённую ауру бывших носителей, ещё вчера полностью подчинённых злой воле.

Итак, дело сделано. Пятеро демонов выдворены из Упорядоченного и низвергнуты в Хаос. Вернее, в Хаосе прозябают лишь четверо. Пятый же удрал с поля боя и должен вскоре вернуться. Снова в Румеева? Вряд ли. Этот носитель засвечен перед Стражем, но и его нельзя оставлять без внимания. Ладно, в следующий раз ему так не повезёт. Пусть только замаячит на горизонте. Уж теперь-то Павел постарается хорошенько подготовить новую встречу. А пока и в самом деле не помешает отдохнуть. За работой Манин и не заметил, как минуло более двух суток с тех пор, когда он в составе опергруппы выехал из райцентра в Кадык. Всё это время спал урывками, где придётся, да питался на ходу лёгкими перекусами. Не мудрено, что довёл организм до истощения. Пора погулять по Зыби, поболтать с Балбесом, оставив тело подзаряжаться.

Местом такой подзарядки он выбрал старый потёртый диван в кабинете Брагина. Ничего лучше в ПОМе, пожалуй, и не было. Едва Паша удобно устроился на нём, укрывшись милицейской шинелью, как тут же выпорхнул из тела, обнаружив себя бредущим по изменчивым улицам зыбучего города грёз. Видимо, усталость действительно валила с ног, раз так быстро отключился.

Город встретил Манина радостным оживлением. Оно и понятно: на дворе ночь, большинство населения спит, а их энергетические сущности развлекаются в Зыби, создавая маленькие личные вселенные. Где-то среди них снуют и тени Мрака, выслеживая потенциальных жертв. Словно вампиры, вышедшие на охоту, они выбирают удобный момент, чтобы впиться в человека, полностью подчинив своей воле. Вот где надо вычислять злодеев и выдворять обратно, а не мучить людей изгнанием демонов.

Только как это провернуть? Где искать просочившихся из Хаоса диверсантов? Столько вопросов! Жаль задать их некому.

Почему некому? А Балбесу? Он ведь сам говорил: обращайся, если что.

– Эй, Балбес!

– Привет, Мавр. Давненько не виделись, – Страж Хаоса появился в облике человека, одетого в грубый дорожный плащ с пятнами свежей грязи на полах, из-под которых выглядывали носки ещё более чумазых сапог. Асимметрию глаз скрывала низко надвинутая шляпа с опущенными полями.

– Ты где грязь нашёл? – удивился Манин. Сам он без особого труда сооружал прямо у себя под ногами дорогу с каким угодно покрытием, делая это машинально, практически не задумываясь над механизмом создания.

Павел недоуменно осмотрелся в поисках луж или мокрой земли, но ничего подобного в изменённом пейзаже не увидел. Кругом трава и небольшой заасфальтированный пятачок, где стояли они с Балбесом. Последний почему-то замялся, но потом ответил:

– Так я это… КСП делал.

– Чего?

– Ка-эС-Пэ, – по слогам повторил тот, – то есть контрольно-следовую полосу. Очень полезная штука, между прочим. Никакая тварь незамеченной не пройдёт.

– Ну, допустим, что такое КСП, я знаю. Потому мне и непонятно, чем она может быть полезна в Зыби. Любая энергетическая сущность легко её преодолеет, не оставив никаких следов.

Сойдя с асфальта, Балбес нашёл в траве палку и принялся счищать с сапог подсохшие комья земли, бормоча под нос:

– У тебя, может, и преодолеет, а у меня нет. Не могут лазутчики миновать Стража. Значит, и в КСП, которую он создал, тоже непременно угодят. Если и ты со своей стороны такую сделаешь, мы будем знать о любом их перемещении в оба конца.

– Зачем это тебе, если и так постоянно находишься на Границе, где ни один нарушитель мимо не проскочит?

Страж Хаоса перестал орудовать палкой, бросил её обратно в траву, и, подняв голову, внимательно глянул из-под шляпы на Манина самым большим глазом.