Страж
Шрифт:
— Давай решим, когда он прилетит.
— Ладно. Я буду ненадолго отлучаться, звони.
Картер услышал объявление — говорили что-то о рейсе компании «Алиталия» из Рима, попрощался с Бет и отправился в зону встречи. После долгого ожидания он увидел толпу пассажиров, появившуюся на выходе из зоны таможенного досмотра и получения багажа. Как и все остальные, Картер стоял за стеклянной перегородкой и искал глазами того, кого он встречал. Но в этой толпе, похоже, большинство были итальянцами, в безупречного покроя костюмах, красивых солнечных очках и маленьких, начищенных до блеска кожаных туфлях. Женщина в шубе держала в руке бумажную сумку от Гуччи, из которой
Потом Картер увидел своего друга. Руссо шел, перебросив через плечо чехол для костюма, держа в одной руке пухлый чемодан и зажав под мышкой потрепанный саквояж. Когда Руссо поравнялся с Картером, тот постучал по стеклу. Руссо повернул голову и кивнул. Картер указал в сторону выхода из коридора и поспешил туда.
— Mio fratello! [21] — воскликнул он, раскинув руки, когда вышел Руссо.
— Dottore!
Руссо бросил на пол чемоданы и чехол с костюмом. Они обнялись и похлопали друг друга по спине. И хотя Картер был ростом выше шести футов и широкоплечий, он почувствовал себя карликом в медвежьих объятиях Руссо. Его борода, короткая, черная, густая, царапала щеку Картера. От него пахло застоявшимся воздухом салона самолета.
21
Мой друг ( ит.).
— Как я рад тебя видеть, — сказал Картер, отстранившись. — Ну, как долетел?
Руссо пожал плечами.
— Как можно долететь? Как всегда. Слишком долго и очень тесно.
Картер взял его чемодан.
— Пойдем возьмем такси.
— Да, курить ужасно хочется, просто умираю.
— Лучше тебе покурить до того, как мы сядем в такси. Тут все такси для некурящих.
Руссо округлил большие темные глаза — совсем как буйвол, увязший в грязи, — и остановился.
— И после этого говорят, что Нью-Йорк — цивилизованный город?
Картер наклонил голову к плечу и ответил:
— От меня ты такого никогда не услышишь.
Около терминала выстроилась нескончаемая очередь желающих уехать на такси, так что у Руссо было вполне достаточно времени, чтобы закурить свою «Национали» и коротко рассказать Картеру обо всех новостях: о своей новой должности в Римском университете, о новой квартире, о только что законченной статье, посвященной обонятельным впадинам тираннозавра (эти впадины оказались значительно крупнее, чем считалось раньше). Картер поведал другу кое-что о своей работе в Нью-Йоркском университете, но оба, как бы по молчаливому уговору, не касались главной причины, по которой прилетел Руссо. Этот вопрос казался слишком важным, чтобы его можно было обсуждать, ожидая такси, и даже позже, когда они уже медленно пробивались сквозь автомобильные пробки.
Когда они подъехали к Вашингтон-сквер, Картер расплатился с водителем, а Руссо внес свой багаж в вестибюль дома. В кабине лифта Руссо поинтересовался:
— Что, университет оплачивает квартиры в этом доме?
— Нет, за квартиру плачу я, но дом принадлежит университету.
— Но университет делает для тебя скидку?
— Да, — кивнул Картер, — очень солидную скидку.
Руссо одобрительно кивнул.
— Я расскажу об этом в Римском университете. Им следует знать о том, как хорошо относятся к американским профессорам на родине.
У Картера создалось впечатление, что Руссо собирается делать мысленные заметки по всем аспектам американского стиля жизни, расходящимся с итальянским, чтобы затем добиться улучшения положения ученых в Италии.
— А твоя жена, она дома? — спросил Руссо, когда они поднесли багаж к двери квартиры.
— Это мы узнаем через секунду, — ответил Картер, отпер и распахнул дверь. — Бет, ты дома?
Но ответа не последовало. На диване лежали аккуратно сложенные простыня, одеяло и подушка в свежей наволочке.
— Это будет моя комната? — спросил Руссо, положив чехол с костюмом на журнальный столик. — Мне очень нравится. — Он устремил взгляд на рисунки в рамках над диваном — изображения птиц работы Одюбона, [22] — и сразу понял, что это значит для Картера. — Потомки динозавров, да? — проговорил он, бросил чемодан на диван и расстегнул молнию.
— Разве это не очевидно? — спросил Картер.
Руссо грустно покачал головой. Это была одна из немногих точек зрения, в которых палеонтологи не имели стопроцентного согласия.
22
Одюбон, Джон Джеймс (1785–1851) — известный американский художник-анималист, рисунки которого были использованы при составлении пятитомного издания «Птицы Америки».
— Если хочешь освежиться, — сказал Картер, — ванная там — дальше по коридору.
— Я бы хотел принять душ. Та женщина, что сидела рядом со мной, везла целую сумку генуэзской салями. — Руссо вытащил из чемодана голубой нейлоновый пакет с туалетными принадлежностями и направился к ванной комнате. — У-у, как же у меня все затекло…
— Можешь не торопиться. За горячую воду я не плачу.
— Я люблю Америку.
Пока Руссо мылся, Картер прослушал автоответчик. Было только одно сообщение от сторожа Хэнка, который сообщил, что за светильники пришлось переплатить тридцать пять долларов. В остальном, судя по всему, лаборатория, сооруженная в складском помещении, должна была быть готова вовремя, и с расходами Картер почти уложился в бюджет. Ему не терпелось показать Руссо место, где они займутся исследованиями окаменелости.
Но сегодня ему не хотелось слишком сильно загружать Руссо, поскольку тот явно сильно устал. Возможно, был виноват перелет, ведь в самолете Руссо пришлось сидеть в кресле, которое явно не подходило ему по габаритам. Как бы то ни было, Руссо выглядел совсем не таким весельчаком и здоровяком, как прежде. Его оливковая кожа приобрела желтоватый оттенок, под глазами образовались мешки, улыбка стала какой-то невеселой. Явно что-то у него было не так.
Картер собрался сбегать вниз, чтобы проверить почтовый ящик, когда открылась входная дверь и вошла Бет, увешанная кучей пакетов с продуктами. В зубах она сжимала большущий конверт.
— Помоги, — проговорила она сквозь зубы.
Картер взял у нее самый большой пакет — тот, из которого вот-вот могли вывалиться продукты, и понес в маленькую кухню. Сверху в пакете лежало остальное содержимое почтового ящика. Бет вошла в кухню следом за Картером, положила пакеты на стойку, разжала зубы, и большой конверт упал на стол.
— За него ты мне доплатишь, — выдохнула Бет.
Картер взглянул на обратный адрес. Он неплохо разбирался в итальянском и легко понял, что это адрес итальянской военной базы в Фраскати. Он распечатал конверт и обнаружил в нем стопку документов на тонкой прозрачной бумаге — все заверенные, с печатями, с требованием поставить подпись в графах, помеченных красными крестиками.