Стража Лопухастых островов (сборник)
Шрифт:
Разные половинки луны
1
Земля крепко стукнула Игу по ступням. Ига не удержался, ладонями упал в лебеду.
Лебеда была поздняя – с покрасневшими листьями. Изнанку листьев покрывала серебристая пыльца, она осталась на ладонях, Ига, подымаясь, вытер их о колени. «Наверно, конец августа или начало сентября, – подумал он. – А какой год?» И еще подумалось боязливо: «А сумею ли вернуться?» Он тут же прогнал трусоватые мысли. Потому что в любом случае не «сумею», а «сумеем». Степку надо найти обязательно.
Воздух чужого времени (и чужого пространства?) был обыкновенным воздухом позднего лета. Пахло все той же лебедой, старыми лопухами, теплыми от солнца досками пристройки и сыроватыми дровами от близкой поленницы. «Нет, все-таки начало сентября», – решил Ига. Потому что от калики к одноэтажному домику шагал через двор школьник. Видимо, первоклассник. Он чиркал по траве большущим новеньким портфелем, от блестящих замков которого отлетали солнечные блики. Был первоклассник в синем беретике, сдвинутом на лопухастое ухо, в сером пиджачке и таких же брючках до колен. «Начало шестидесятых», – сообразил Ига. Вспомнил старую кинохронику: там пацанята в такой вот школьной форме приветствовали Гагарина, который недавно вернулся из полета.
– Репивет… – неуверенно окликнул мальчишку Ига.
Тот остановился без испуга. Заулыбался – щербатый и конопатый.
– Репивет! – Видно сразу: все-таки свой человек.
– Слушай, ты не видел девочку?.. – Ига запнулся. Какие Степкины приметы назвать? Он ведь не знает, как она была одета. – Ну, такая, чуть побольше тебя, у нее волосы на макушке кисточкой торчат… И нет переднего зуба!..
Конечно, шансы были «никакие». Степка, выбираясь из дыры, наверняка следила, чтобы поблизости не оказалось зрителей.
Но мальчик сказал без удивления:
– Видел. Она с зеленой ленточкой на волосах, да?
– Ну… наверно. Да!
– Она спросила: «где тут ближняя школа?» Я показал. Потому что она, сразу видно, не здешняя…
– А куда она пошла?
– К школе и пошла. Вон туда, через овраг, на Колхозную…
Ига сморщил лоб. По его понятию, ближняя школа должна была стоять на улице Солнечных часов, а про Колхозную он не слыхал. Открыл было рот для расспросов, но первоклассник опередил. Он оглядел Игу от макушки до пят и сказал уважительно:
– Ты стиляга, да?
Ига вспомнил, что в давние годы стилягами называли тех, кто подражал иностранцам. Почему-то считалось, что это ужасно скверно.
– С чего ты взял? – насупился Ига.
– У тебя майка заграничная… Слова какие-то не по-нашему…
– Это по нашему! – Ига пальцем провел по желтому трикотажу на груди. – «Всё будет хорошо», вот. Только английскими буквами, для смеха…
– За такой смех могут к завучу отвести, – умудренно заметил первоклассник. Видать, уже познакомился со школьными правилами. – Ты лучше переодень шиворот-навыворот, если к школе пойдешь…
Совет был от души, и потому Ига тут же послушался. Сдернул футболку и надел на левую сторону. И подумал, что, может быть, это даже добрая примета – если обещание хорошего конца приключений будет ближе к груди.
– А давно ты ее видел? Эту девочку…
– Совсем только что. Шел сюда от оврага и встретил. Ты беги, догонишь, может быть…
Ига вскинул над плечом левую растопыренную ладонь – «спасибо и до свидания». Первоклассник ответил так же (да, свой человек). Ига помчался со двора.
Серпуховская улица и Земляничный проезд были почти такие же, как в Игины времена, привычные. Только вместо могучего тополя, что стоит на полпути к оврагу, рос теперь невысокий тополек. Да заборы казались поновее… А у оврага началась чертовщина.
Вместо деревянной лестницы Ига увидел перекинутый через овраг узкий, дугою выгнутый мост. И, не раздумывая, взлетел на него с разбега. Мост был из тонких мталлических реек и кровельного железа. Он струнно загудел, задрожал под бегуном. «Хлипкая конструкция…» – мелькнуло у Иги. (И отозвалось тревожным эхом: « Конструкция ?» Но эхо это тут же угасло в гуле железа).
Ига бежал, бежал, а мост не кончался. Наконец сбилось дыхание. Ига остановился, колотилось сердце – и от того, что запыхался, и от испуга. Что же это? Овраг не может быть таким широченным! И… овраг ли это?
По сторонам от моста клубились зеленные массы. Не то вершины выросших в овраге высоченных деревьев, не то пахнущий влажной листвою туман. Ига опасливо подошел к перилам. Грудью и коленями уперся в холодные железные полоски, глянул вниз. Зеленая неразбериха неслышно вспучивалась там и расходилась неторопливыми волнами. Ига передернул плечами: материя футболки впитывала пахнувшую травяным соком влагу. Холодная морось покусывала ноги. На ресницах заискрились зеленые капли.
«Может, все это сон?»
Но разве бывают сны с такими отчетливыми чувствами? Вон как резко давят на ребра и колени тонкие звенья ограждения! Вон как по-настоящему пахнет ржавчиной от верхней планки перил!.. Но пустота и загадочность – и вправду как в тревожном сне, когда вокруг не привычный и добрый мир Малых Репейников, а что-то незнакомое. Никого не было вокруг. Совсем никого… Хотя…
Да, справа от Иги – рукой можно дотянуться – сидел на перилах крупный, ростом с банан кнам (или квам?) неизвестного племени. В салатном комбинезончике, в круглой, как макушка огурца шапочке. С похожей на мох бородкой. Болтал напоминавшими стручки гороха башмачками. На Игу не смотрел.
– Здравствуйте. Скажите, пожалуйста… – начал Ига, но кнам не оглянулся и прыгнул вниз. Почти сразу над ним раскрылся похожий на половинку арбуза парашют.
– Невежа, – сказал вслед ему Ига. И досадливо вышел на середину моста. И увидел старушку.
Старушка сидела на ящике из-под яблок. Перед ней был другой ящик, на нем лежали пучки морковки и укропа. Ясно, что старушка торговала (но где покупатели?)
– Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, здесь не пробегала девочка с зеленой лентой на волосах?