Стражи империи: хроники Чрезвычайного отдела
Шрифт:
Малуэо рбернулся на старшего Самисэри и не смог сдержать улыбку.
— Что еще?? — хором спросили братья.
— Ребята, вы только не обижайтесь, но стриженные, вы такие смешные…
Продолжить вредный Малуэр не успел. Вместо этого ему пришлось поспешно скрыться за дверью, спасаясь от гнева своих друзей.
Старый, заросший длиннющей сивой бородой консьерж, вредный как все гномы, минут десять разглядывал ордер на осмотр квартиры покойного полковника Хоремхера. Сначала возил по бумаге своим толстым носом, вглядываясь в свежеотпечатанные
— Так, ну, хватит! — взорвался блондин, выхватывая из рук консьержа бумагу и тыча ему в нос своим удостоверением. — Одного этого достаточно, чтобы поднять на уши полквартала. Если вы, уважаемый, немедленно не проводите нас в квартиру покойного полковника Хоремхера, я вас арестую за противодействие имперской безопасности!
Консьерж обреченно вздохнул, пожевал губами и неохотно выбрался из-за своего стола. Шаркая артритными ногами в чеботах, неспешно поплелся к лифту, бренча большущей связкой ключей, висящей у него на поясе.
Квартира полковника располагалась в весьма приличном районе столицы для граждан со средним достатком. Сам дом был казенным. В нем проживали либо бюджетники, работающие в государственной сфере или ветераны в отставке, заработавшие жилье добросовестной службой. Такие, как полковник Хоремхер.
Поднявшись на лифте на пятый этаж, консьерж проводил офицеров к тяжелой двери из орехового дерева с бронзовой ручкой и начищенной табличкой с именем и фамилией полковника. Замок двери оказался опечатан прокуратурой района города, но Тристан уверенно сорвал пломбу и обернулся к консьержу. Тот снова, словно нехотя исполнил свои обязанности и отомкнул дверь. Хотел, было, первым войти в квартиру, но Малуэр остановил его вежливым, но непреклонным жестом.
— Спасибо, — сказал чернявый, — дальше мы сами.
— Но, понятные, — попытался было протестовать гном, — по закону обязаны присутствовать понятые.
— Это при обыске. — Пояснил Рупперт, вслед за остальными проходя в квартиру. — А у нас осмотр.
И захлопнул за собой дверь перед самым носом вредного кастеляна, тем самым оборвав все дальнейшие возражения.
В квартире было темно, как у хаффлинга под мышкой и первое, что сделал Тристан — раздвинул тяжелые темно-бордовые гардины. Стало светлей, но вместе с тем поднялись клубы пыли, от которой Малуэр тут же расчихался.
— Занятно. — Пробормотал Рупперт, оглядываясь по сторонам. — Полковник служил на югах.
Подтверждением слов рыжего было множество сувениров типичных для жарких стран. Самое видное место оккупировала большая черная, вытянутая деревянная маска с вычурными ушами и неестественно большим носом. Вокруг нее по ковру были развешены маски поменьше вперемежку со старинным оружием — кремневые пистоли и разнообразные клинки. Рупперт не удержался и снял один из них и взмахнул в воздухе.
— Осторожнее. — Посоветовал старший брат, подходя к резному секретеру орехового дерева и открывая один из ящиков. —
Рупперт не стал испытывать судьбу, повесил клинок на место и удалился осматривать другую комнату. Малуэр, меж тем рассматривал фотографии, стоящие на массивном комоде.
— Полковник бывал не просто на черном континенте, а конкретно в Вудуристане. — Наконец выдал он, подходя к Тристану и показывая фотографию, на которой красовались несколько офицеров на фоне старинной глинобитной крепости — Это Фаттах-Аль-Арти. Твердыня…
— Я знаю, как выглядит Твердыня Ужаса. — Перебил друга Тристан, забирая у него фотографию. — Она находится на окраине того самого города, в котором погибли наши родители. Интересно, наш бравый полковник участвовал в ее штурме? — добавил он, приглядевшись к потемневшему снимку повнимательнее.
— Навряд ли. — Покачал головой Малуэр, роясь в бумагах полковника. — Это сорок лет назад было, полковнику тогда лет десять было. Или чуть больше, так, что максимум он тогда кадетом был. А в Вудуристан только опытных посылали.
— Мда, беспокойная была провинция. — Согласился Тристан.
— Хорошо, что они теперь независимое государство. — Не отвлекаясь от бумаг, кивнул Малуэр. — Головной боли от них было больше, чем толку.
— Ничего. — Констатировал Рупперт, вернувшись в комнату и плюхнувшись на старинную тахту на гнутых ножках. — Я осмотрел гардероб полковника, там нашлась шляпная картонка с памятным ему барахлом, но записных книжек и дневников там нет.
— Квартиру проверь. — Распорядился Тристан.
— Уже. Силовой фон обычный. Над полковником никаких чар не творили. Во всяком случае, в этой квартире. — Рупперт потянулся, закинув ноги на подлокотник тахты.
— Ру! — Тристан навис над развалившимся братом и укоризненно на него воззрился.
Но младшенький сделал вид, будто совершенно этого не замечает, а дальнейшее внушение Тристан сделать не успел. Внезапно зазвонил его телефон и старший Самисэри ответил на звонок, бросая на брата многозначительные взгляды.
— Слушаю. — Нейтральным тоном произнес Тристан в трубку, так как номер телефона оказался незнакомым, но тут же перешел совсем на другой тон. — Так точно, господин генерал. Непременно, господин генерал.
Тристан даже по стойке смирно вытянулся, разговаривая по телефону, как будто Сегрей Вараллен сейчас мог его видеть. Хотя… Кто ж его знает. В любом случае Рупперту и Малуэру такое поведение Тристана показалось весьма занятным. Они даже побросали свои дела и с нескрываемым вниманием уставились на него.
— Так точно, господин генерал. — В последний раз повторил Тристан и выключил телефон.
Убирая трубку в карман, он посмотрел на своих друзей и угрожающе поднял палец.
— Вот только попробуйте, что-нибудь сказать.
— А мы молчим. — Скорчил пресвятую невинность на своем лице рыжий.
— У вас на рожах все написано. — И уже переходя на более серьезный тон, Тристан добавил. — Поехали.
— Куда? — поинтересовался Малуэр, суя во внутренний карман кителя несколько бумаг из секретера полковника.