Стрелы в полёте
Шрифт:
Покружив по центральным улицам, Сергей припарковался в переулке возле банка «Аваль» – здесь, в ряду других автомобилей, «жигуль» не бросался в глаза.
– Одну минуту, – сказал он Четвертому и вошел в контакт с Большевиком.
«Все нормально. Четвертый со мной. Сейчас введу его в курс дела – и в гостиницу».
«Отлично, – отозвался Юра. – Ждем».
Внезапно раздался приглушенный писк мобильника и Сергей протянул руку к «бардачку», но тут же понял, что сигнал идет не оттуда, а из кармана его собственной куртки. Несколько секунд он соображал, откуда в его кармане могла появиться трубка – мобильников-то
– По-моему, это звонит наш недоброжелатель, – сказал он Четвертому, вынимая из куртки мобильник, который он подобрал на стройке. – Это он тебе подлянку организовал. – Они с Четвертым были уже на «ты», то есть не с «Четвертым», а с Димой, Дмитрием Александровичем Вергуном, ассистентом кафедры всеобщей истории, историком-аналитиком, специалистом по сравнительному анализу древних культур.
Дима перестал потирать затылок, нервно поправил очки и придвинулся к Сергею, рассчитывая, что ему тоже будет слышно.
– Да? – сказал Сергей в трубку.
– Почему не звонишь? – раздался в ответ довольно резкий голос. – Он что, до сих пор не выходил? Он не проявляется, я его не вижу.
Теперь Сергей не сомневался, что это голос Лондара. Лондар думал, что разговаривает со своим подручным.
«Сейчас я тебя немножко разочарую», – злорадно подумал Сергей и, подмигнув Диме, ответил в трубку:
– Не видишь и не увидишь, казачок ты наш засланный. Рученьки у тебя коротки и помощнички неуклюжи. Понял?
Лондар молчал очень недолго.
– Кто это? – его тон изменился и говорил он теперь тише, хотя голос продолжал оставаться резким. – Сергей?
– Да, – Сергей кивнул, покосившись на Диму и отметив про себя осведомленность Лондара.
– Сергей, нам нужно встретиться и поговорить. Ты не понимаешь…
– Все я понимаю, – прервал его Сергей. – Встретиться – как же! Встречи с тобой и твоими подручными опасны для здоровья, хуже сигарет. И учти, дорогой: я в милицию уже заявил, и приметы твои расписал – так что побегай теперь от ментов вместо того, чтобы за нами охотиться. На тебе же убийство висит!
– Подожди, Сергей! – быстро сказал Лондар. – Давай встретимся, я тебе всё…
– Читал в детстве «Золотой ключик»? – вновь прервал его Сергей. – Помнишь фразочку: «Ищи дурака!»? Так что ищи. И про ментов имей в виду. Бай-бай, Казачок!
Сергей вышел из машины, шагнул к дороге и, дождавшись, забросил мобильный телефон в кузов проехавшего мимо грузовика.
«А ведь тот, на стройке, это не восьмой, – сообразил он, возвращаясь к автомобилю. – Ему бы телефон был не нужен, они с Лондаром и так могли бы включаться…»
Он вновь сел на место водителя. Дима молча смотрел на него.
– Болит? – спросил Сергей.
– Да не то, чтобы… Хотя, конечно, побаливает.
– Если что – покажем врачу. Признаки сотрясения мозга знаешь?
– В общих чертах. Головная боль, тошнота… Но тошноты нет.
– Значит, если что – сразу говори. Как это он тебя? Я ведь совсем чуть-чуть не успел.
Дима опять потер голову.
– Вышел из корпуса, иду себе к остановке, никого не трогаю, – Дима усмехнулся, – починяю примус… Вдруг он откуда-то сбоку, с нашего долгостроя, парень этот. Помоги, говорит, браток, у меня там багаж застрял. Ну, я и купился. На нем же не написано, что бандит. Я и не сообразил,
– Дали Гамлету по черепу, – хмыкнул Сергей. – Даже не по Иорикову, а по его, Гамлета, собственному. Считай, легко отделался. Сейчас к нашим поедем – увидишь ногу переломанную. И меня только чудом не поломали. А еще один – уже на кладбище…
– Это все он, с которым ты сейчас?.. – Дима вновь нервно поправил очки. – Банда какая-то? «Казачок засланный» – это откуда? Что-то знакомое…
– Был такой старый детский боевик. «Неуловимые мстители».
– А! Вспомнил! – встрепенулся Дима. – «Куда вы Саню моего дели?»
– Вот-вот. Только не Саню, а Гриню.
– Что это за Казачок? И как все это связано с Атлантидой и с моими… картинками?
Сергей с силой провел ладонью по лицу, словно стараясь стереть обилие впечатлений этого дня. Искоса взглянул на замершего в ожидании ответа Диму:
– У тебя вообще-то как, нервы крепкие? Понимаешь, информации много, и она… м-м… не совсем обычная.
– Например? – слегка хрипловатым голосов спросил Дима; лицо его чуть побледнело.
– Ну, о себе узнаешь кое-что такое, о чем никогда бы не подумал… Что и не снилось вашим мудрецам.
– Что бы я ни узнал, – ответил Дима после паузы, – это лучше, чем считать себя не совсем психически нормальным. То есть если ты объяснишь мне причину моих… видений – это будет для меня большущим облегчением. Какая бы она ни была, эта причина. А если ты еще объяснишь, почему я чувствую себя марионеткой, и подскажешь, как от этого избавиться… Хотя теперь я понимаю – дело вот в этом, в Казачке. Дистанционное управление психикой или что-то в этом роде. Я ведь довольно плотно йогой занимался, вообще психотренингом. Релаксация, энергетическая подпитка, защита, все такое… Мне ведь все эти дни совсем невмоготу – только я сопротивлялся, как мог, защищался. До изнеможения. Чувствую – словно кто-то направляет, тянет куда-то… Ну, я блоки повыставляю, закроюсь, войду в противофазу – вроде отпускает. А потом опять. А сны так вообще неуправляемые. И так
– каждый день. Сил уже нет, жене сказал, она: к психотерапевту немедленно! Она у меня тоже кое-что соображает в этих делах, продвинутая, – Дима слабо улыбнулся. – Но если это надолго? Если серьезное лечение? Как же мои студиозусы без меня? И статью срочно надо на конкурс… – Дима протяжно вздохнул.
«Вот почему мы никак не могли его засечь, – подумал Сергей. – Он каждый день стены каменные возводил, отгораживался… Специалист, однако…»
– А сегодня с утра чувствую – конец! – продолжал Дима. – Ирка кричит: к психотерапевту, бегом! Ну, а я на медитацию, по полной программе – отпустило. А на работе вновь накатило. Вот тогда и решил: поддамся, пойду, куда тянет, поплыву по течению. Посмотрю. А там решу, что дальше делать… И была еще у меня такая мысль: это я перетрудился, укатали сивку крутые горки. Доанализировал до ручки. Ведь связь-то явная прослеживается. Тут, в видениях, не Фрейд и не Юнг – тут совсем другое маячит. Теперь-то я понимаю – Казачок этот что-то наводит. Но почему на меня? Что во мне такого необычного? Из-за йоги, что ли? Да таких тысячи. Ритуал? Да я же бесполезен для Ритуала, неужели он не понимает?