Стремление к героизму будет вознаграждено
Шрифт:
— Раз мы раскрываем карты. — Лир глянул на Ралафара и получил одобрительный кивок. — То я узнал о грядущей гражданской войне лишь вчера, когда меня насильно втянули в заговор. Я не знал и не знаю многих деталей, поэтому сделал выбор сгоряча, чуть не лишившись из-за этого жизни. Отныне я стану лишь помогать Рафу, и в политику не полезу хоть с петлей на шее, хоть со сталью у оной.
— Вечно ты умудряешься создать проблему из ничего, Раф. Надеюсь, что из нас троих хотя бы я не прогадаю с выбором.
Лу вернулся в лагерь, чтобы не вызывать лишних подозрений, договорившись встретиться с товарищем и ненастоящем
— Зачем он нам помогает? — наконец, задал вопрос Линур после выслушанной отцовской тирады о том, как глупо он поступил, пойдя против губернатора, будучи на его территории, и собранных для костра веток и хвороста.
— Луман один из немногих, кто хорошо ко мне относится, и к кому хорошо отношусь я. Это жест доброй воли. Тем более Харр выбыл из честной игры и теперь может лишь попытаться убить дочь Яра, тем самым лишив ее отца союза с Геммами — Медио нужны любые мечи на своей стороне прямо сейчас, что отлично понимает и Лу.
Лир оторвал кусок позаимствованного у князя мяса и с аппетитом принялся его разжевывать.
— И все же так рисковать, — не сдавался он. — За тобой идет охота, меня кончат при первой возможности как приверженцы Фаудов, так и люди губернатора, а самого Лу видели, когда мы спасли твою жизнь. Шатер Лунов это капкан для нас троих.
— Дэг, — человек, что напал на меня, — не столь влиятельный, чтобы ему поверили и сразу пошли что-либо выяснять. С Лунами же считаются все до единого, а некоторые даже боятся их. Вполне по рациональным причинами, стоит заметить. Да и распространяться о нападении на члена семьи Либеро Дэгат не станет. Ты, должно быть, понимаешь, чем ему это грозит, прознай про это сторонники Императора, — Ралафар закурил, взяв время на обдумывания. — Завтра несомненно будет битва. Мы используем ее, как прикрытие, и подберемся к одному очень важному для меня человеку. Прорваться сквозь оборону лагеря извне не выйдет, поэтому предложение Лумана — единственный выход.
— Я встретил его сегодня. Темноволосый, угрюмый мужчина. Он презирает тебя.
— Я бы тоже презирал на его месте. Имя ему Килан Омилиум. Он мой старый и единственный за всю жизнь друг. Вернее, был им. Лу знает эту историю, но не откажет себе в любопытстве узнать новые детали, а я не смогу сказать нет. Наберись пока терпения, ибо мне тяжело вспоминать о произошедших событиях в тот злободневный день, не говоря уже о повторении рассказа.
Линур поковырял палкой в углях, распределяя их равномерно, подкинул в огонь ветки потолще и принял бумажону из рук Рафа. Головокружение и чувство экстаза накатили на него волной.
— Это более забористая, чем в прошлый раз.
— Какие времена, такое и курево, — пожал плечами князь.
Лир затянулся еще раз и улегся на землю, уперев взгляд в закрытое тучами ночное небо, через которые лишь местами проглядывали яркие звезды.
Весь день в его голове царит сплошной сумбур, а сердце стынет в предверии то подлого убийства, то собственной казни, то пряток ото всех подряд прямо в центре лагеря. На людях юноша почти не показывал ни страха, ни тревоги, но обмануть самого себя ему так и не удалось — конечности непроизвольно
Больше не будет притворства и игр в дворянина, не будет вранья и виляний. Теперь у Линура лишь одна задача: отплатить Ралафару услугой за услугу и смотаться с турнира вместе с ним как можно скорее. Наконец, нужен только его меч и умения им правильно воспользоваться в необходимый момент. Не нужен язык, не нужны уши и не нужно разгадывание загадок. Глаза и клинок — вот истинное оружие деревенского парня.
— Привяжите коней где-нибудь здесь, — сказал Лу, когда троица встретилась под деревом с висельниками. — Я отдам приказ своим людям и они заберут их.
Раф и его мнимый бастард заранее переоделись в чистую, преимущественно темную одежду, использовав вещи из гардероба мужчины. Ралафар надел жилетку из кожи естественного цвета поверх черной просторной рубахи, кожаные штаны, темно-синюю шинель чуть ли не до пола и цилиндр в качестве головного убора, завершивший образ таинственного для людей в лагере человека. Юноше досталась одежка попроще: полностью черная туника, шальвары больше нужного размера и серая мантия с застежкой на шее и глубоким капюшоном, подолы которой уже успели испачкаться в дорожной пыли.
— Ты доверяешь своим подчиненным? — шурша растущей на берегу озера травой, спросил Раф у Лумана. — Они увидят, что мы зайдем в жилище и не выйдем обратно.
— Одну часть я рассредоточил подальше от шатра, попросив тишины, а другой отдал приказ вольно — мужики не упустят возможности тяпнуть меда, поэтому лишних глаз я не ожидаю.
Троица пошла не по мосту, а через лесок, опасаясь наличия служащих Яру гвардейцев вдоль протоптанных тропинок. Такой путь занимал намного больше времени, но для мужчин это означало в первую очередь полное отсутствие риска быть замеченными. Как только по указанию дружинников прибудут солдаты, губернатор несомненно выставит круговую защиту вокруг места проведения турнира, однако пока этого не произошло, попасть внутрь можно безо всякого труда.
Миновав водную гладь, они обошли палатки с востока и зашли там, где не было скоплений людей. Веселые возгласы по всему становищу аристократов ушедшего дня сменились выразительными ругательствами и громкими спорами. Несмотря на поздний час, между желающих видеть разные семьи на престоле дворянами до сих пор возникали конфликты, точило издавало характерный звук, когда к нему подносили лезвие очередного дорогостоящего меча, а разговоры о предстоящих турнирных боях резко превратились в подготовку к побоищу. Некоторые участники вовсе решили не рисковать, и в спешке разъехались по домам, однако большинство все же было намерено отстаивать интересы Медио и Фаудов.