Шрифт:
Пролог
Март
Адель рассматривала пригласительный билет и гадала, во сколько могла бы обойтись печать хотя бы сотни таких приглашений. Отпечатанный на плотном картоне кремового цвета, с виду билет казался очень дорогим. Адель хотелось верить, что она держит в руках свою судьбу, такую же красивую и с дорогим тиснением. «Да… тот, кто заказал такое, наверняка не считает денег». Самой же Адель все это казалось ненужной роскошью. Ее бы устроила и стандартная пригласительная открытка, которую можно купить в любом газетном киоске. Однако для ее невестки Роуз такое заурядное приглашение казалось слишком скромным. Впрочем, Роуз никогда не отличалась скромностью.
Неодобрительно
Роуз и Хью Миллер организуют торжественный ленч по поводу своей рубиновой свадьбы и приглашают на него Адель Миллер. Ленч состоится в субботу, 25 апреля, в Мидоу-Лодже, Кинварра.
Адель пробежала глазами стандартный текст и остановилась на словах «дресс-код». Дальше значилось — «повседневный, но со вкусом». Что хочешь, то и думай!
Адель решила надеть одну из своих вязаных вещей, которые так любила. Хотя ей исполнилось уже шестьдесят пять, она гордилась тем, что неплохо выглядит для своего возраста. Вязаная шаль ей шла, но, наверное, в ней было бы холодно. Ведь торжественный ленч пройдет в апреле, а место, куда ее приглашали, напоминало скорее охотничий домик. Адель не нравилась идея устраивать встречу в маленьком домике. Она подумала о том, что опять начнутся пересуды, кто как тратит деньги, не говоря уже об этой показной роскоши. Хью когда-то сам признавался Адель, что это была его идея. Неожиданно для него самого эта задумка оказалась настолько удачной, что переросла в целый план, как отметить торжество.
— Знаешь, Делла, большая вечеринка способна разнести дом. Деревянные полы, поцарапанные каблуками, на креслах пятна вина, — говорил Хью не далее как неделю назад, когда заскочил к ней после поездки в ближайший городок к очередному клиенту.
Адель улыбалась, глядя на брата, уплетающего сандвич с бифштексом, который она только что приготовила. Он один во всем мире мог называть ее просто «Делла», и Адель это очень нравилось. И дело было даже не в том, что она запрещала кому-либо еще называть ее этим ласковым именем. Просто никто так ее не называл. Даже врач, которого Адель знала вот уже сорок лет, звал ее не иначе как «мисс Миллер». Нахальный мальчишка, сын почтальона, вначале было называл ее по имени, но Адель сама вскоре приструнила его. Она была человеком старых взглядов, и ей претила столь модная нынче фамильярность.
Однако Хью позволялось многое.
— Ты просто обязана прийти на прием в честь сорокалетней годовщины моей свадьбы, — продолжал Хью, не отрываясь, впрочем, от сандвича. Ему нравилось, как готовила сестра.
«В конце концов, — думала Адель, — Хью замечательный и притом такой красавец!» Действительно, в нем было более шести футов росту, широкие плечи и роскошная грива светлых волос. Почти все старые друзья Адель души не чаяли в ее брате. Порой она с тоской думала, что если бы много лет назад встретила в жизни такого человека, как Хью, то, наверное, и сама вышла бы замуж.
Адель снова бросила взгляд на приглашение. За привычным скупым сокращением RSVP стояло — «Просьба ответить». Времени на раздумья не оставалось. Следовало хотя бы позвонить.
Роуз сняла трубку после третьего гудка.
— Привет, Адель, — сказала Роуз. — Я только что пылесосила ковровые дорожки. У нас такой беспорядок!
Адель подумала, что ее звонок сейчас совсем некстати. Невестка проживала в собственном доме в восьми милях от нее, на другой стороне городка Кинварра, раскинувшегося на довольно большой территории и состоящего в основном из одноэтажных построек. Роуз всегда была полна энергии и находилась в вечных поисках изящества. Хотя все это очень раздражало Адель, она не могла не признать, что у Роуз все же есть вкус, причем утонченный. Ну кто еще мог придумать снести в доме все внутренние стены, превратив довольно темные комнаты в пропорционально спланированное открытое пространство? Адель нравились большие ковры. Однако она не могла не признать,
— Я принимаю приглашение, — чопорно-сухо сказала Адель.
— Тебе оно понравилось? — спросила Роуз. — Эскиз нарисовал Хью. Знаешь, Адель, печать обошлась довольно дорого, и я чувствую себя немного виноватой за то, что потратила так много денег. Совсем недавно с фабрики по производству автопокрышек уволили еще двадцать человек, а мы снимаем там коттедж и устраиваем вечеринку с обильным столом и цветами. Знаешь, как нужны сейчас средства тем, кто борется с бедностью. По-моему, мы не имеем права так гулять…
Голос Роуз совсем сник, но Адель в своем негодовании не заметила этого.
— Послушай, брат не последний человек в Кинварре, — ответила она. — Наоборот, люди не поймут, если он не отметит годовщину свадьбы с должным размахом. Все же рубиновая свадьба.
«Роуз, должно быть, забыла, что семья Миллер в этом городке — одна из самых уважаемых, — подумала Адель. — И как это будет смотреться, если они вдруг нарушат привычный порядок вещей. Непременно пойдут разговоры». Адель очень не нравилось, когда об их семье сплетничали.
— Ты права, Адель, — уже беззаботно сказала Роуз. — А вот я на старости лет впадаю в паранойю, переживаю о таких глупостях. Надеюсь, ты сможешь прийти? Хью будет огорчен, если ты не придешь. Мы будем все, и нам тебя будет очень не хватать.
Адель поджала губы. Это не входило в ее планы. Она хотела лишь заскочить на официальную часть, а предварительная запись подразумевала то, что человек пробудет от начала до конца. Но упаси Боже даже намекнуть Роуз, что она, Адель, может сбежать с такого мероприятия! Ведь это вечеринка ее любимого брата. К тому же они просто обязаны были посоветоваться с ней, назначая день торжественного ленча. Она все-таки натри года старше Хью и считается старейшим членом клана Миллеров. Вдруг у нее что-нибудь запланировано именно на третью субботу апреля?
— Тут звонят в дверь, — проговорила Роуз низким и мягким голосом. Адель часто гадала, как ей удалось добиться такой непринужденной речи. — Наверное, флорист. Спасибо, что быстро ответила. Береги себя. Пока.
С этими словами Роуз повесила трубку, оставив Адель в состоянии глубокой растерянности. Впрочем, такое состояние у нее часто бывало после разговора с невесткой. «Флорист… — рассеянно подумала Адель. — Интересно, не из-за него ли Роуз была в таком возбуждении?» Семейство Миллеров, кажется, всегда имело собственного флориста. А еще всегда держало прислугу, даже когда ни у кого в округе не было такой роскоши. Если же говорить о Роуз, она была откуда-то из Уэксфорда. Говорили, что в доме, где она жила, не было водопровода, а на крыше требовалось заменить черепицу. В семье ее родителей не хватало средств на питание. Какие уж тут цветы! Замужество стало для Роуз билетом в рай.
Адель продолжала сердито смотреть на телефон. Ее не оставляло желание перезвонить невестке и посоветовать разводить цветы самой, чтобы не тратить деньги на флориста. Адель была уверена, что Роуз обладает той природной сноровкой, которая необходима, чтобы обращаться с цветами. По иронии судьбы Роуз обожала розы. В ее заказах роз всегда было больше, чем других цветов. Большие и желтые, они хорошо гармонировали с желтыми, цвета полевых лютиков, стенами. Большая китайская ваза для цветов на низком скандинавском кофейном столике тоже не пустовала. Цветы немного небрежно наполняли вазы, придавая единственной комнате дома своеобразную дикую красоту. «Впрочем, с собственным богатым гардеробом Роуз обходится так же, как с цветами», — не без доли обиды подумала Адель. Даже ее старая белая юбка смотрится очень элегантно. А еще Роуз закалывает свои темные волосы в большой мягкий узел на затылке, и это придает ее образу неповторимое очарование.