Строками по нашим душам
Шрифт:
— Да ни черта я не помню, Ева, — Аркаша цокнул языком и откинулся на стуле, из-за чего сразу поморщился, — мы слишком много выпили.
— Я удивлен, что даже ты напился.
Андрей вышел из моей спины, незаметно от других проведя своими пальцами дорожку от поясницы ребер, отчего у меня пошли мурашки по всему телу, и направился к Аркаше. Сукин сын. Он вызывает у меня бурю эмоций, тело само реагирует на его прикосновения, и я совершенно не могу себя контролировать.
Я облокотилась на дверной косяк и невольно проследила за ним. Как он неторопливо, но нарочито равнодушно вытащил
Господи, сейчас они опять все увидят. Я не хочу, чтобы они так на меня смотрели.
Я молниеносно подошла к столу и опустилась рядом с Никой. Она подозрительно посмотрела на меня, но промолчала. Как же хорошо я знала этот взгляд.
— Зато я ничему не удивлен, когда увидел вас спящими в одной постели.
Какого черта?
От слов нашего друга у меня сразу заныло внизу живота, будто соглашаясь с его словами о бурной ночи. Я сжала колени и по очереди переводила взгляд с Ники на Аркашу и на Андрея. Мышцы Андрюши заметно напряглись. Я знала, что он не особо любит посвящать их в свои любовные дела. Да и меня не всегда. Он старался сохранять бесстрастное выражение лица, но я увидела, как напряглись его скулы.
— Ты же сказал, что ничего не помнишь? — осторожно начала я, бросая тревожные взгляды на Андрея.
— Это не отменяет того факта, что Ника увидела сегодня вас в одной кровати, вы, чертовы пьяницы и извращенцы, прости господи.
Слышать такие слова вместе с религиозной фразой в любой другой раз было для меня шоком. Но меня волновало другое.
А Кеша, похоже, стал медленно отходить от утреннего похмелья и даже улыбнулся. Его стали забавлять наши ошарашенные лица, поэтому он не хотел останавливаться.
Мы с Никой познакомились с Кешей и Андреем, когда перешли в 10 класс. Нас тогда должны были перемешать, потому что многие все еще не могли определиться с направлением своей дальнейшей деятельности в университете, а некоторые только пришли в школу. Это было летом, когда мы с Никой гуляли по городу и нечаянно встретили Андрея и Аркадия.
Мы представили своих друзей друг другу (причем Андрей сказал, что Аркашу можно называть просто Кеша) и после этого пошли гулять вчетвером. Потом уже мы сдружились и часто проводили время вместе.
Я тогда не стала говорить подруге, что мы с Андреем уже встречались однажды. Когда я была в другом статусе и другом виде. Мы познакомились летним днем, когда я гуляла с другом Андрея и моим, на тот момент, парнем. Мы в тот момент были другими. А потом, в первом семестре, мы оказались вместе, и наша дружба стала крепче.
Иногда наш друг вел себя как последний идиот, но мы любили его шутки и с радостью подхватывали все его идеи. Мы как-то дополняли друг друга.
— Вот, смотрите какие вы милашки с утра, — он вытащил телефон, но я уже знала, что там будет, — лежите себе, ни о чем не думаете.
Я хотела разорвать его на куски. Вроде, он не показывал нам ничего плохого, но мне не хотелось,
Кеша включил дисплей и вскоре показал нам фотографию. Мы лежали в обнимку, Андрей зарылся в мои волосы, а моя рука покоилась у него на груди. Благо, ничего компрометирующего там не было.
Я метнула взгляд к своему горе-любовнику и с облегчением увидела, как постепенно мышцы расслабляются, взгляд становится все менее и менее тревожным. Он расправил плечи и вернулся обратно к шкафам.
— Ну ты и засранец, друг. — Парень усмехнулся, но в глазах читалось напряжение.
— Напомни, почему мы еще дружим с тобой, — подхватила я. Кеша не смог сдержать смеха.
Андрей тем временем взял два стакана с шипящей жидкостью и понес за стол. Один стакан отдал мне, из второй отпил сам.
Каждый погрузился в свои мысли.
Я тоже задумчиво отпила из стакана разбавленный аспирин. На кой черт Андрей его растворил? И почему его? Он же никак не предназначен от похмелья. Я бы в таком случае поискала тщательнее и нашла парацетамол. Но уже неважно.
Видимо мы намешали такую ядерную смесь, что у нас напрочь отшибло память. Я помню только, как я танцевала, мне было легко и очень весело. А на утро я получаю горячее тело рядом со мной в одной постели. Спасибо, хорошо посидели.
Я вышла из своих размышлений только когда Лиза и Никита садились с нами за стол с такими же кислыми минами. Тяжело нам всем пришлось этой ночью.
Так мы и сидели. В тишине.
Лишь ближе к вечеру мы выбрались из коттеджа и пошли на горячий источник. Мне пришлось приводить себя в порядок, хоть я и не хотела сегодня плавать. Настроение было не то.
Ребята постоянно смеялись и кричали, Кеша опять рассказывал какую-то историю, а я смотрела на проходящих мимо людей. Дети разных возрастов бегали по лесу и поднимали вверх опавшие листья. Они кричали своих родителей, чтобы те обратили на них внимание и похвалили за ту красоту, которую они делают. Особо маленькие дети, которые только научились ходить и удивленно смотрели на все вокруг, неуклюже опускались и миниатюрными пухленькими ручками хватали несколько листочков. Мамочки сразу подлетали к своим ангелочкам. Одни аккуратно опускали их руки и поспешно уводили с опушки, а другие брали листья и вместе с маленькими медвежатами (как я их шутливо назвала про себя, потому что они были пухлыми и выражение их лица сменялось из удивленного на задумчивое).
Я невольно улыбнулась. Я помню, как маленький Роберт также ходил, неуклюже перебирая ножками. Как мама счастливо смеялась, когда он сказал свое первое слово «Ева». Потом правда, родители стали просить у него произнести «папа» и «мама», но Роберт смешно скрестил пухлые ручки и отвернулся от них. Прямо как взрослый.
Я вдруг поймала себя на мысли, что все малыши еще такие несмышленые, наслаждаются и радуются таким мелочам, а потом, когда становятся взрослыми, начинают сталкиваться с такими проблемами, которые с каждым днем все сложнее и сложнее преодолеть. Они вступают во взрослую жизнь.