Строки, опаленные войной
Шрифт:
Память сердце мое захлестнет.
Матушка Уральская земля
Давно я мать
Родную потерял,
Но вспоминаю
Долгими ночами.
Я много лет
По-детски горевал
О доброй,
Горячо любимой маме.
Я и теперь
С глубокою тоской
Ее глаза
И голос вспоминаю.
И чувствую ее ладонь щекой,
Но как вернуть
Все это
Взметнули ветви
В небо тополя
В туманном бытие
Текущих дней.
Пусть будет Матушка
Уральская земля,
Отныне вечной
Матерью моей.
Журавли
В осенний день
Усталым клином плотным
Летят на юг, курлыча журавли.
Их клич прощальный
С высоты холодной
Доносится, как эхо, до земли.
Летят они, как странники мирские,
Крылом к крылу летят
В сиянии дня,
И своим кликом,
Кликом журавлиным
Они как - будто в строй зовут меня.
А мне милы
Уральские просторы,
Тальник на скошенном лугу,
И те березки,
Без которых
Себя представить не могу.
А я живу, всегда при деле,
Тружусь, пишу
И славлю Русь.
Летите журавли, летите,
Я на Урале остаюсь.
Я не спешу
Я не спешу под сень берез,
Что осенью теряют листья,
Туда, где словно на посту,
Стоят смиренно обелиски.
А за спиною длинный путь,
Где были взлеты и паденья,
Я это все преодолел,
За счет упорства и терпенья.
Радость
В труде упорном,
Не жалея пыла,
Душевной песней
Начинаю день,
Хочу, чтоб радость,
Как зерно всходила
И одаряла верою
Людей.
Хочу, чтоб утро
Выдалось погожим,
Чтоб синью
Полыхали небеса,
Чтоб в слякоть осени
И стужу у прохожих,
Светились теплотой
И радостью глаза.
Воскресение
Сегодня июнь,
Воскресение,
И двадцать второе
Число.
И в памяти
Вновь всплывает,
Забвеньем
Не поросло.
И
Я вздрогнул невольно,
Открыв календарь
На столе.
Мне стало
И душно, и больно,
Как будто
Иду я во мгле.
И день
Раскаленною датой
Обуглился
В календаре.
И падают
Наши солдаты,
Принявшие бой
На заре.
Редеет
Мое поколенье,
Хоть солнце
Над нами взошло.
Июнь,
Тишина, воскресенье,
И двадцать второе
Число.
Иван
Война, бои, а на фронтах
Несем немалые потери,
Но неизбежной гибелью своей
Фашистские за все заплатят звери.
В полку нехватка самолетов.
А должен полк лететь вперед.
Чтоб получить машины срочно,
Мы едем в Куйбышев на Авиазавод.
Завод гудит и день, и ночь.
Здесь министерство и слава трудовая,
А сборщики на стендах, как в бою,
Работают, усталости не зная.
На летном поле принял "ИЛ",
Взлетел, иду в полет контрольный
И вижу, как высотомер
Работает нечетко, своевольно.
Заявку сделал в ОТК,
Сижу и жду специалиста,
И вот приходит паренек,
– Вы вызывали прибориста?
С походной сумкой на ремне
Вопрос мой встречный упреждая,
Сказал: "Не сомневайтесь, командир,
Я хорошо приборы знаю".
Проворно вспрыгнул на крыло,
В кабине вскрыл панель привычно,
Копался в механизме не спеша,
Работу выполнил отлично.
– А как зовут тебя? Спросил
Прощаясь с ним, в сюжете данном,
Ответил коротко: "Я русский
И все зовут меня Иваном".
Хотя прошло немало лет,
А мне и в эти дни не странно,
Что вспоминаю иногда
Четырнадцатилетнего Ивана.
Операция "Багратион"
В сорок четвертом,
Третьего июля
Над Минском
Взвился красный флаг.
Ударом мощным
Войск "Багратиона"
Из Белоруссии
Был изгнан подлый враг.
Москва в салютах,
Минск торжествовал,
Ракетами
Расцвечен небосвод.
И вместе со страною
Ликовал
Освобожденный Белоруссии
Народ.
Две тысячи
Девятый год.
Но давность времени
Значенья не имеет.
И дата -
Третьего июля