Строптивая красавица
Шрифт:
Алана засмеялась. Ее смех был похож на мягкое, гортанное мурлыканье. До этих пор она сидела, не издавая ни звука. Вулф даже стал сомневаться, умеет ли его визави говорить.
В разговор вмешался Томпсон, бросив сердитый взгляд на Вулфа, но тот изобразил удивление. Капитан сообщил, что Малоун богатый торговец. В сферу его деловых интересов входят текстильная промышленность, железные дороги, алмазные рудники в Африке и китайский импорт.
Вскоре разговор перешел на другие темы, и Вулф стал исподволь наблюдать за Аланой. Выражение ее лица оставалось, как всегда, непроницаемым. Она с
Алана была очаровательна, Вулф не мог не отвести от нее глаз. Он наслаждался ее красотой до тех пор, пока у него не закипела кровь в жилах. Роскошные иссиня-черные кудри Аланы были собраны на затылке и волной спускались на стройную шею. Глубокий вырез платья украшала шелковая роза, и когда грудь девушки вздымалась, нежные розовые лепестки касались ее кожи. Вулфу показалось, что под его взглядом дыхание Аланы участилось.
Он еще в ресторане отеля заметил, что, несмотря на плавные мягкие линии груди и бедер, Алана казалась не по-женски широкоплечей. Странно, но Вулф почему-то вдруг вспомнил артисток балета из труппы, гастролировавшей когда-то в Сент-Джозефе. У них были похожие фигуры. Алана сидела перед ним, как ожившая античная богиня.
Ее поразительные глаза гипнотизировали Вулфа. Когда их взгляды встретились, его охватил трепет. Время как будто остановилось. Вулф откинулся на спинку стула, вытянул ноги и стал представлять, чем они займутся, когда останутся наедине… Одна нога уперлась в собаку капитана, лежавшую под столом, и Вулф стал тереться ступней о ее шерсть.
Через некоторое время он вдруг почувствовал, что поглаживает уже не собаку, а чью-то ногу в гладком шелковом чулке. Уголки губ Аланы подрагивали, и это свидетельствовало о том, что он не ошибся. Вулф замер. Судя по всему, Алана сбросила туфли и тоже поглаживала собаку Томпсона. Прикосновение ноги Вулфа нисколько не смутило ее. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Алана с невинным видом смотрела на молодого человека и продолжала свое занятие. Время от времени ее ступня касалась ноги Вулфа. Это было очень чувственно. Вулфу хотелось схватить девушку, перетащить через стол и прижать к себе.
Вулф взял с тарелки кусочек картофеля фри и протянул его под столом Джулии.
– Этот пес – настоящий счастливчик, – усмехнувшись, заметил он.
– Вы что-то сказали, мистер Вулф? – промолвила миссис Малоун резким тоном, и у Вулфа возникло желание заставить ее заткнуться.
– Я заметил, что ваша дочь унаследовала от вас прекрасную кожу и роскошные волосы, а от отца – особенные глаза.
«И полные чувственные губы», – хотел добавить он, но вовремя остановился. Его обуревало желание впиться в эти губы и долго не отрываться от них.
Миссис Малоун заерзала на стуле.
– Особенные глаза? – спросила она.
– Да, темная кайма вокруг синей радужки делает их обворожительными.
Миссис Малоун усмехнулась.
– Поскольку глаза Аланы похожи на ваши, я прихожу к выводу, что вы напрашиваетесь на комплимент, мистер Вулф.
– Вовсе нет, мэм, – возразил Вулф. – Просто меня всегда интересовала передача наследственных черт из поколения в поколение. Это очень увлекательная тема!
Он непринужденно улыбнулся. Вулф добился того, чего хотел, применив тактику миссис Малоун против нее же самой. Мистер Малоун исподлобья взглянул на жену, как будто не был уверен, требует ли ситуация его вмешательства. Раздражение миссис Малоун сменилось смирением, и супруг вернулся к ужину.
Вулф решил, что пришло время задать несколько серьезных вопросов.
– Вы давно живете в Бостоне, миссис Малоун?
– Несколько лет, – ответил за нее муж. – Всего лишь несколько лет!
Этот ответ ничего не давал Вулфу, но он был вынужден им удовлетвориться. Через некоторое время в разговор снова вступила миссис Малоун, которая, казалось, теперь была настроена к Вулфу более лояльно.
– Знаете, мистер Вулф, несмотря на то что мы родом не из Бостона, мы занимаем в обществе этого города высокое место. – Она улыбнулась Алане. – Особенно после того, как наша дочь была помолвлена с мистером Джонатаном Хеменуэем-третьим, старшим сыном мистера Джонатана Хеменуэя-второго.
– Ну надо же! – воскликнул Вулф, хотя упомянутое миссис Малоун имя ничего ему не говорило.
Однако, судя по всему, оно многое значило для хвастливой дамы, которая предъявила его, как картежник главный козырь за игральным столом.
Томпсон с упреком посмотрел на Вулфа. Очевидно, прозвучавшее имя было хорошо всем известно. Вулфу снова захотелось поозорничать. Он мог побить козырь пожилой дамы, признавшись в своем неведении, и таким образом снова подколоть ее. Почему бы и нет? Что мешает ему сказать правду?
– Хотя, боюсь, мне не знакомо имя Хеменуэй. Я впервые слышу его, – промолвил Вулф с невинным видом и сделал паузу. Однако, когда миссис Малоун открыла рот, чтобы что-то сказать, Вулф продолжал: – Впрочем, не тот ли это человек, который занимался нелегальным производством виски?
Миссис Малоун уронила вилку. Вернее, она в сердцах швырнула ее на стол.
Томпсон бросился спасать званый обед.
– Я приготовил вам сюрприз! – заявил он и встал из-за стола. – Вулф, помогите мне, пожалуйста. Мистер Малоун, вы тоже можете подойти сюда.
Вулф протиснулся к капитану, который достал из-за перегородки тяжелый длинный предмет в черном футляре. Малоун подошел к мужчинам, а женщины замерли, вытянув шеи. Томпсон открыл футляр, и взору гостей предстал телескоп в разобранном виде.
– О боже мой! – воскликнул Малоун. – Где вы раздобыли это чудо, капитан?
– Его изготовили по специальному заказу, – с гордостью ответил Томпсон, – правда, я не знаю, как его собрать. Может быть, вы знаете, Вулф?
Следопыт пожал плечами.
– Я могу попробовать.
Малоун и Томпсон шагнули к бару, а Вулф сел на пол, скрестив ноги и повернувшись спиной к столу. Быстро разобравшись что к чему, он начал собирать телескоп.
– Вы хорошо знакомы с астрономией? – спросил его Томпсон.
– Совсем немного. Думаю, хуже, чем вы, я же не моряк.
Томпсон повернулся к Малоунам.
– Вы пока можете выйти на палубу и полюбоваться звездами. Мы с Вулфом присоединимся к вам, как только соберем телескоп.
Когда Малоуны вышли, Вулф заметил с усмешкой: