Строптивые
Шрифт:
Только под вечер, уставшие, проголодавшиеся (бутерброды силы поддержали, но ненадолго) и немного продрогшие, мы вернулись к машине, весело смеясь и наслаждаясь обществом друг друга.
– Ань, я так рад, что ты сейчас рядом со мной, - Егор крепко обнял меня, притянув к себе. В его голосе прозвучала едва уловимая грусть, на которую я не обратила внимания.
– Я тоже этому рада, Скай. Спасибо тебе огромное за этот праздник детства, - я благодарно улыбнулась и поцеловала его.
– Я люблю
– Я тоже тебя люблю... Хоть ты и вредина порой.
Егор заключил мое лицо в своих ладонях и снова, как утром, подул на нос. Я опять чихнула и сердито посмотрела на него:
– Издеваешься?
– Нет. Просто я хотел бы, чтобы ты всегда была рядом, - просто ответил парень, а затем усадил меня в машину.
Всю дорогу назад я не могла понять, почему в голосе Небесова была не только любовь, но и грусть. А потом отмахнулась от этой мысли и решила не омрачать ей такой чудесный день. А зря.
Когда мы подъехали к моему подъезду, я повернулась к Егору и предложила:
– Не хочешь остаться сегодня у меня? Завтра вместе в университет поедем...
– Нет, знаешь, я сегодня не могу, нужно дома кое-что сделать, - он отвел глаза и уставился в окно.
– И, наверное, я завтра за тобой не заеду. Доберешься сама?
– Да, конечно, - немного грустно кивнула я.
– Меня Витя отвезет, если что. Мы завтра увидимся?
– Возможно, - почти равнодушно пожал плечами он, выходя из машины и открывая мою дверцу. Затем, чуть помедлив, наклонился и осторожно коснулся моих губ в кратком поцелуе.
– До завтра, котенок.
– До завтра, - шепнула я и пошла к подъезду. Уже у дверей я обернулась и помахала ему рукой. Он лениво улыбнулся и уехал, оставив меня стоять и глупо улыбаться, вспоминая прошедший день. Домой мне не хотелось, и я, закутавшись в парку, села на лавочку, рисуя длинной палочкой на снегу какие-то узоры и весело напевая какую-то глупую песенку.
Мне дали посидеть так недолго - свет фар приближающегося автомобиля ослепил меня и заставил прикрыть глаза рукой.
– Ты чего тут делаешь? Домой не пускают?
– весело улыбнулся Михаил, выходя из своей машины.
– Да вот решила посидеть в одиночестве, там сейчас наверняка целая куча народа, - улыбнулась я, подставляя щеку для поцелуя.
– А ты здесь какими судьбами?
– Я звонил тебе на сотовый, но ты была в не зоны действия сети. А когда позвонил домой, Ника сказала, что ты вернешься под вечер. Ты уже несколько дней не звонишь и я подумал, что у тебя что-то случилось.
– Он сел рядом со мной, кутаясь в свое драповое пальто.
– Нет, все хорошо, - покачала я головой и весело улыбнулась.
– Просто времени
– Точно?
– Честное пионерское!
– Врушка, - засмеялся Миша.
– Ты же не была пионеркой!
– Но я всегда хотела ей стать, - не растерялась я.
– Пойдем домой, я тебя чаем напою. Кстати, мама такое варенье клубничное передала... Эх, ты такого точно не ел.
– Я вскочила с лавочки и потянула Мишу за собой.
– Давай, не ленись, иначе я тебя вот этой веточкой гонять буду.
Миша рассмеялся и послушно поднялся, вскинув вверх руки:
– Не серчайте, госпожа, я буду слушаться вас.
– Ну вот что с тобой делать, а?
– досадливо отмахнулась я.
– Весь настрой сбил.
Громко смеясь и дурачась, мы поднялись в квартиру, где, как я и предполагала, была целая куча народу - Витя, Настя, Бес, Тор, Ника, две наши одногруппницы и Даниил. Поздоровавшись со всеми, я потащила Мишу на кухню и стала отпаивать его чаем - все-таки его пальто не было предназначено для сидений на лавочке в мороз, вон аж губы посинели.
Вскоре Миша стал собираться домой. Уже на пороге, целуя меня в щеку, он, улыбнувшись сказал:
– Спасибо тебе за твой оптимизм. Ты всегда так здорово мне настроение поднимаешь. Ань, пообещай, что если что-нибудь случиться, ты позволишь мне тебе помочь.
– Ты так говоришь, будто считаешь себя моим должником, - фыркнула я.
– А так и есть, - загадочно произнес он и, улыбнувшись, вышел.
Уже лежа в теплой постели и с наслаждением предвкушая сладкий сон, я подумала о том, что такого прекрасного дня у меня давно не было.
Но у прекрасных выходных есть ужасное свойство заканчиваться. И чем ярче прошел воскресный день, тем ужасней кажется утро понедельника. В груди поселяется такое чувство, что понедельник украл несколько счастливых минут предыдущего дня и заменил их своей утренней мрачностью.
Об этом я думала по дороге в универ, сидя на заднем сидении Витиной машины и отчаянно зевая. Ника явно поддерживала мое состояние и дремала, положив голову на мое плечо. А вот мой друг на пару с Настей поражали меня своей жизнерадостностью. Они весело переговаривались между собой, изредка подтрунивая над нами.
– Вот как можно быть в такую погоду такими бодрыми?
– с грустью посмотрела я в окно, где шел мокрый снег вперемешку с дождем. За ночь выпавший снег растаял и превратился в серую кашу, тем самым убирая ощущения новогодних праздников.
– А причем тут погода, если жизнь прекрасна?
– рассмеялся Витя, заворачивая на университетскую стоянку.
– Не грусти, Анюта, снег выпадет еще раз.
– Я знаю, - вздохнула я.
– Дело не в погоде. Мне страшно.