Стройки Империи
Шрифт:
— Это Инна Леонидовна, лучший математик группы, то-есть, уже сектора... Слушай, ну внешний вид-то!
— Викентий Андреевич, — протянула Инночка, — когда я иду в цех, я прячу волосы под косынку. По правилам техники безопасности.
— Хорошо. Включите видеотерминал и покажите Виктору Сергеевичу, как вводить.
— Он включен. Виктор Сергеевич, халат надевайте и присаживайтесь, — и Инночка пододвинула легкий трубчатый стул для себя, попытавшись максимально подтянуть край своего халата к коленям от середины бедра. Желание выглядеть "как все" и природная стеснительность явно вызывали в ней когнитивный диссонанс.
—
— Так я ж с утра умывался.
— При работе с видеотерминалом полагается вымыть лицо и руки, — пояснила Инна, — это не с машинки вводить.
— Сначала о самой системе, — важно произнесла Инна, когда Виктор, наконец, уселся на вращающееся кресло, чувствуя себя хирургом перед операцией, — у нас в цоколе стоит комплекс на микросхемах из четырех "Минск-67", с коммутатором и устройствами проводной связи с другими комплексами. Вы знаете, что такое операционная система?
— В общем, представляю...
— Начнете работать — постепенно освоите. Здесь УМОС — универсальная многозадачная операционная система. Комплекс может одновременно работать со всеми видеотерминалами в этом здании. Я вызвала экранный редактор и он создал новое досье — видите, на экране мигает зеленая звездочка?
Виктор взглянул. Звездочка, похоже, была белая, просто телевизорный кинескоп спереди закрыли большим зеленым стеклом. Загадочное "досье" видимо, было файлом.
— Вы можете набирать текст на экране, — продолжала лекцию Инна, — проверять и исправлять ошибки, и сохранять его в досье, машина каждый раз меняет содержимое.
— Это понятно.
— Это теперь ясно. Раньше, чтобы что-то посчитать, надо было написать программу на бланках, сдать листы в перфораторную, получить перфокарты, пронумеровать, чтоб не перепутались, сверить набивку, сдать на выполнение, машина выдает ошибку и все начинается сначала. Видеотерминал повышает производительность ЭВМ в десятки раз.
— Потрясающе, — хмыкнул Виктор. — При таком прогрессе ЭВМ скоро будет стоять на каждом столе.
— Ее в кармане носить будут. — без тени улыбки произнесла Инна. — Она будет понимать голос, и связываться с банками данных во всех концах земли.
— Двадцать четыре на восемьдесят? — Виктор положил руку на ящик.
— Да. По новому ГОСТу.
— Мануалы есть?
— Мандуалы? — хихикнула Инна. — Это вроде гамандрилов?
— Ну, техдокументация.
— А, руководства? Конечно.
Она выдвинула ящик и положила на стол несколько увесистых альбомов с цветными комиксами, где каждое действие разжевывалось до уровня четвероклассника. Впрочем, похоже, что в этом Союзе компьютеру учили сразу после принятия в пионеры.
С командами удалось разобраться быстро. Сложнее оказалось с техникой. Виктора все время сбивало то, что "Esc" оказалась под единицей, а "Ctrl" на месте "Tab"; ошибки же приходилось просто забивать. Машина тормозила не по детски, зеленый шрифт прописных букв на экране через пять минут стал реально напрягать, но
Нудно гудевшие с потолка лампы дневного света комфорта не прибавляли. Ко всему прочему, в отделе негромко играл динамик; музыку каждые четверть часа перебивали прогнозы погоды, информация о новых товарах и полезные советы, перемежаемые афоризмами из польского журнала "Пшекруй". Виктор помнил эти афоризмы с детства. Они попадались ему в каждом номере "Науке и жизни", эти прикольные фразы выдуманных личностей или из выдуманных книг "Пи", "Ву" и "Будь Карузо баранки"; последнее название он так и не понял, и почему-то всегда считал его продолжением повести "Баранкин, будь человеком!"
Спустя полчаса лучший математик группы заглянула ему через плечо, и, не говоря ни слова, тихо вернулась на место. Еще через полчаса Виктор заметил, что сотрудники начали перешептываться, и искать повод пройти мимо, осторожно посматривая в его сторону. Наконец, Инночка как-то странно, боком подошла к нему.
— Виктор Сергеевич! А вы не забыли про перерыв?
— Так обед уже прошел.
— Я не про него. По охране труда положено перерывы делать.
— Да я не устал... Просто клавиатура немного непривычная, это замедляет. Несколько страниц осталось.
Инночка чуть ли не в прострации взяла уже отложенные листки программы и открыла рот.
— Вы что... — в ужасе выдавила она, — вы что, ввели больше тридцати тысяч знаков?
11. Приключения Электроника или детство Терминатора
Виктор совершенно не представлял, чем комсомолку могут напугать тридцать тысяч знаков.
— А чего, зависнет, что ли? — выпалил он первое, что пришло в голову.
— Не зависнет, там оверлей... За половину смены более тридцати тысяч обрабатывать не положено.
— Предупреждать надо, — полушепотом ответил Виктор.
— Случилось страшное, да? — с другой стороны из-за терминала свесился на стол Вадим. — Инес, что такое, скажи мне!
— Он... он набирает быстрее, чем машина думает.
— Виктор Сергеевич, а ви, случайно, не робот? Кино недавно такой был, Роберт звали.
— Я тоже когда-то читал про роботов, — пожал плечами Виктор, — "Приключения Электроника или детство Терминатора". Любая машинистка быстрее печатает.
— Машиныстка нэ может быть "ватником", — глубокомысленно заявил Вадим. — Она на экран нэ слэдыт.
— Молодая, потому и не следит.
— Лагычно, — протянул Вадим и после паузы добавил: — а машина у нас нэ зависаит, у американцев зависаит. Патамушта у американцев интернационал бизнес машин, а у нас союз рабочих и машин.
Сказав это, он вернулся на место, и лицо его излучало радость познания еще одной тайны Вселенной.
— А что, — обратился Виктор к Инне, — норму могут повысить, если много набирать?
— Премию с прибыли больше дадут. Но ведь здоровье дороже!
— Инна, а вы давно на машинах?