Ступени в вечность
Шрифт:
— Вот ещё, — добавил Тангар, удерживая смотрителя за локоть, — Тут у меня раненый. Да ещё не в себе он. То трупом валяется, то глупости болтает несусветные. Платить за него не стану, он сам человек небедный, сразу видно. Пристрой его куда-нибудь. Заплатит, как оклемается. А не отойдёт… — Он усмехнулся.
Хмыкнули и оба смотрителя. Эти своего не упустят. Маритха украдкой бросила взгляд на Великого, но тот недвижно возвышался на лохматой спине, предоставив Тангару самому вершить судьбу Корки.
— Слезайте! И барахло прихватывайте! — небрежно кликнул
Маритха с факелом кинулась в носилки, пожитки собирать. Корка валялся у дальней стенки связанный и, похоже, точно не в себе. Закрыв глаза, он что-то бубнил не останавливаясь. Стараясь к нему не приближаться, девушка принялась увязывать все подряд, своего-то ничего не осталось. Шкуры, оружие, даже фитили для жаровника. Жалко, еды осталось немного.
Оставив Корку смотрителям, они тронулись втроём, таща на себе узлы. Пещерный посёлок напоминал Маритхе подземелья под домом Покровителя Табалы, только дикие. Тут никто не трудился вытёсывать ступени, разве что в совсем трудных местах, где без этого не спуститься и наверх не взгромоздиться. Светильников нет. Только с факелом ходить или на ощупь пробираться. Тут никто и ни про что не заботился, хоть людей в посёлке оказалось немало. Они попадались навстречу все чаще и чаще.
Скоро путники вышли в огромный зал, хоть и тускло, но повсеместно подсвеченный огнями. Тут, верно, и кипела самая жизнь Латиштры. Вновь прибывшие двигались вперёд, наталкиваясь на косо глядящих местных, что не спешили раздвинуться в стороны, а вокруг слышались ругань и взрывы смеха. Тут что-то меняли, не сходя с места, выкупали друг у друга тарпов, откуда-то зычным голосом возвещали распоряжения Покровителя Латиштры. Здесь ещё и Покровитель свой имеется! Ближе к середине пещеры начали одни за другими появляться весы, тут люди собирались кучками, галдели не переставая. В стороне во что-то азартно играли, почём зря кляня друг друга.
На Маритху косились все сильнее, хоть девушка надвинула шапку на самый лоб и утонула подбородком в своём арчахе. Наконец Тангар заприметил того, кого искал. Сделал спутникам знак остановиться, подошёл к одному из торговцев. Пока они шептались, вокруг новоприбывших начало стягиваться кольцо любопытных. Маритха поёжилась, но не от страха, рядом с Равангою бояться глупо. Нет, это пещеры её гнетут, сколько Великий ни старался. Скорей бы уж добраться до места да заснуть на обычной лежанке вместо того, чтобы, скорчившись, всю ночь трястись на тарпе.
Торговец кого-то окликнул. Толпа продолжала точно так же гудеть вокруг. Торговец ещё раз повторил призыв, а потом ещё. Маритха слышала, как он принялся ругаться. Наконец он сам разглядел среди других того, кого искал — должно быть, своего подручного, а может, и сына, совсем ещё мальчишку, — дал хороший нагоняй. Парень и повёл их дальше, теперь уже из огромного зала, опять переходами, переходами… Широкими и узкими, еле протиснешься. Дважды они на коленях ныряли в какие-то лазы, волоча свои узлы. Как местные тут сами не теряются?
— Я хорошо знаю Бапу, — шёпотом твердил Тангар, оглядываясь на Равангу. — Ещё по Табале. Ничего так человечек… не хуже остальных. Своего, как и все, не упустит. Давно уж в Латиштре торгует, мне и тут у него бывать приходилось. А главное, у него тогда ещё женщина дом держала и до сих пор держит, Маритхе спокойнее будет, да и мне тоже. Да скоро уже? — громко спросил он у провожатого, теряя терпение.
— Скоро, — обернулся парень. Он тоже косился на Маритху.
Но пещеры сменяли одна другую, а они все шли и шли. Можно всю гору насквозь проскочить!
— Тангар, — Раванга, не переставая вышагивать рядом с Маритхой, вдруг положил руку на плечо хранителю, — я должен вас на эту ночь оставить. Горит Храм Табалы. Это паломники.
— Храм горит? — в один голос повторили Маритха с Тангаром, так что парень опять обернулся.
— Ну что там?
— Ничего, иди давай! — рявкнул Тангар.
— Парень чист от злого умысла, и торговец тоже, — ровно продолжал Раванга. — Однако будь осторожен. В Латиштре может скрываться Такхур, а может, и Васаи. Лучше до утра никуда не выходите от торговца.
— Хорошо, Великий Раванга. — Хранитель кивнул.
Парень вполоборота пытался прислушаться. Тангар ещё раз на него прикрикнул.
— А ты точно вернёшься? — шептала Маритха.
Не то чтобы её сильно огорчила весть про уход Великого. Вдруг в его отсутствие кто другой явится…
— Обязательно. Но сейчас я должен быть там, иначе хранители перебьют всех паломников. Я рано забыл о Табале, придётся возвращаться. Ты ведь понимаешь.
— Понимаю, — легко согласилась Маритха, как не понять, это же не прежние отговорки.
Тангар подхватил ещё два узла, совсем согнувшись под неудобным грузом. Раванга внезапно замедлил шаг и отстал. Маритха оглянулась, но там оставалась одна темнота. Ей опять не удалось заметить, как уходит и приходит Великий Раванга.
И все-таки сегодня им было суждено дойти до ночлега. И в первый раз за много дней Маритха увидела женщину. Почти старуха, но как же хорошо! Девушка глядела на неё, как на родную.
— О… а третий где? — удивился проводник, только сейчас заметив пропажу.
— Не твоё дело! — отрезал Тангар.
Парень подозрительно оглядел их, что-то нашептал хозяйке на ухо и исчез, а женщина принялась хлопотать. Достала из жаровника горячие камни, разбросала на них лепёшки.
В тесной пещерке Маритха прилегла, как была, в неснятом арчахе, только шапку стянула. Если б не голод и жажда, тут же ушла бы в сон. А ещё Тангар рядом гудел:
— Ты тут про тарпов… Так вот, спят они как есть. Или не спят… не знаю я… только кормить их так не надо… ну, если уж совсем отощают, то да… Ничего, перед дорогой откормятся. Сколько надо, столько так стоять и будут, пока хозяин прочь не соберётся. Или пока не выкупят. Поить, это да, приходится. А в воде сонный мох вываривают. Он далеко отсюда… поближе к Истокам… со скал соскребают. Там воды побольше, вот всякая невидаль и растёт.