Стыдные подвиги
Шрифт:
А мне не странно, я люблю, когда никто не стоит над душой. Наличие или отсутствие контроля никак не вредит мне и не помогает. Я не против начальства, я против шума и пыхтения, производимого начальством. И на плохого офицера — например капитана Нечаева — мне смотреть тяжелее, чем на плохого солдата.
Так проходит световой день, в пять часов начинает темнеть, и это — мне сигнал. Работу пора сворачивать. В темноте ковыряться небезопасно и вообще бессмысленно, никто не увидит.
Когда мой батальон марширует на ужин, я беру корыто, в котором мешал раствор, переворачиваю кверху дном и колочу обухом топора по стальным ребрам, дабы прилипшие изнутри комки цемента оторвались и упали. Грохот улетает в темнеющее небо, но мне все равно. Корыто должно быть чистое. То же самое касается и ведер,
Открываю дверь подсобки, ставлю в угол инструмент. Далее — вдумчивая трапеза: обед, совмещенный с ужином. Полбатона белого хлеба с маргарином, полбанки тушенки, две кружки чая. Сегодня еда легкая — завтра будет более обильная, пойду к друзьям в соседний батальон, картошечки пожарим на свином сале.
Пожрав, раскладываю бушлат на полу и отдыхаю. Жду. Вторая дверь из моей подсобки ведет прямо в главный зал клуба, и ближе к семи часам оттуда доносятся голоса. Это приехал из города местный кооператор Валера, угрюмый, постоянно напряженный человек, пахнущий диковинным одеколоном и одетый в военный пятнистый бушлат; деньги у Валеры есть, и он мог бы одеваться более нарядно, однако ходит в бушлате, и я знаю почему. Среди множества мужчин, одетых в хаки, гражданский человек чувствует себя белой вороной. Валера сутулый, у него большой живот, толстый зад и жирная шея, Валера даже в первом приближении не похож на строевого офицера, однако хочет; без бушлата я его никогда не видел.
Валера привез солдатам кино. Бизнес простой и выгодный: телевизор, видеомагнитофон и пара кассет с фильмами. Обычно это карате-муви с Джеки Чаном либо ужасы. Вход — один рубль. Желающих множество, деньги есть у всех кавказцев и у многих азиатов. У славян деньги есть не всегда. У меня, например, нет, — но я белая кость, солдат при клубе, я наслаждаюсь фильмами бесплатно и посмотрел их за эту осень уже множество.
В семь вечера за дверью — отголоски коротких, резких солдатских скандалов. Кто-то сел не на то место, кто-то загородил кому-то обзор. Одновременно в моей подсобке один за другим появляются сержант Мухин, ефрейтор Сякера и рядовой Киселев. Когда кооператор Валера, собрав деньги, запускает фильм и выключает свет, я своим ключом открываю секретную, вторую дверь, ведущую прямо в зал. Ефрейтор Сякера и рядовой Киселев — дембеля, а Мухин — старый воин; наше появление не вызывает у зрителей никаких эмоций. Несколько узбеков, казахов и таджиков поворачивают в нашу сторону головы — сержант Мухин подносит палец к губам, и воины делают вид, что ничего не произошло. Мы особенные существа, живем в особом мире, появляемся где хотим, в столовой не жрем, фильмы смотрим бесплатно.
Мухин, наклонившись к ближайшему бойцу, шепотом ставит задачу, и боец, ныряя в подсобку, помогает мне вытащить четыре дополнительных табурета.
Тем временем на экране гремит помпезная вступительная заставка — сегодня нам показывают «Пятницу, тринадцатое».
Убедившись, что бизнесмен Валера ушел из зала пересчитать выручку, мы передвигаем табуреты ближе, чтобы рассмотреть происходящее на экране во всех деталях. История увлекает с первых кадров.
Три круто оформленных девки (длинные ноги, пышные волосы) и два мускулистых парня (толстые шеи, тяжелые подбородки) отправляются отдыхать в уединенный дом возле лесного озера. Едут на огромной машине с откидным верхом. Когда выясняется, что машину — широкую, словно ЗИЛ-130, и столь же громко рычащую — ведет одна из девок, совсем юная, большеротая и красиво курящая сигареты, азиаты приходят в изумление и звонко цокают языками. Вторая девка и один из юношей устраиваются на переднем сиденье (оно и не сиденье вовсе, а настоящий диван, обтянутый алой кожей) и начинают целоваться взасос; здесь аудитория завистливо вздыхает.
На просторной, как наш гарнизонный плац, парковочной площадке возле придорожного кафе компания вступает в конфликт с другой компанией, более брутальной: два небритых хулигана в грязных джинсах и темнокожая их подруга в обтягивающих кожаных штанах. Воинам Советской армии нелегко видеть длинные женские ноги и шикарную задницу; ее упругость очевидна; глухие тоскливые стоны оглашают зал. Первая компания садится в машину и продолжает путь, вторая устремляется в погоню на двух мотоциклах, хромированных донельзя.
Обосновавшись в доме у озера, герои разбиваются на пары и начинают искать удобное место для совокупления. Мотоциклетные злодеи прячутся поодаль, в сарае, и ждут момента для атаки. Зачем вторая компания хочет атаковать первую, почему, бросив свои дела, мотоциклисты устремились в погоню за обидчиками — об этом фильм умалчивает.
Тем временем из мутных вод озера, никем не замеченный, медленно выходит большой и несколько неловкий малый в маске хоккейного вратаря. Неторопливость его внушает уважение. Сразу понятно, что чувак — звать его Джейсон — уверен в себе. В его руке огромный ржавый мачете.
Здесь вздохи и стоны временно прекращаются, зрители начинают всерьез сопереживать. Сначала водяной маньяк бесшумно бродит, присматриваясь. Парень тискает одну из девушек — а Джейсон смотрит через грязное, с треснувшим стеклом окно. Другой парень идет справить нужду — а Джейсон зырит из кустов. Конкурирующая компания, где верховодит злобная негритянка с круглой задницей, разрабатывает план нападения — а Джейсон подслушивает, вжавшись в стену.
Начинается гроза, с ливнем и молниями. Одна из девушек раздевается донага и бежит купаться в озеро; показывают только ее спину, либо — на среднем плане — анфас, однако груди прикрыты длинными волосами. Сидящий рядом со мной туркмен бормочет нечто восторженное, другие шмыгают носами. Девка не только сама лезет в воду, но и приглашает друга, и вот уже оба счастливо плещутся, обнаженные, и смеются, и юноша, сокрытый водой, хватает девушку за жопу, а девушка довольно повизгивает, — счастливцы не подозревают, что из-за гнилого забора за ними подглядывает бесшумный Джейсон, а с другой стороны телеэкрана внимательно наблюдают сорок с лишним бойцов Советской армии.
Ливень усиливается. Влюбленный мальчишка, судя по всему, начинает хватать подругу уже не за ягодицы, а за другое место, поскольку подруга возмущенно вскрикивает и выбегает на берег; бойцы имеют счастье на мгновение увидеть эрегированные соски героини.
Завернувшись в полотенчико, девка спешит в дом, но Джейсон, появившись из-за скользкого ствола дерева, вонзает в ее живот нож. Бойцы ахают. Кто-то едва не падает со стула. Убийца тащит жертву за волосы в укромное место (по голым ногам течет кровь) и там добивает со знанием дела.
Зачем водяной злодей в хоккейной маске завалил голую бабу — об этом фильм умалчивает, однако причина, судя по всему, веская.
Брутальная троица, вооружившись цепями и кинжалами, выходит из сарая и окружает дом. Голый юноша вылезает из воды, делает глупое лицо и начинает искать голую девушку. Оставшиеся в доме персонажи греются у камина и пьют виски. Джейсон мучительно размышляет, расчленить ли ему голого юношу, либо одного из малахольных мотоциклистов, и в конце концов отрезает головы обоим. Тут из дома выходит еще одна девушка, согретая камином и выпивкой, и начинает при свете молний громко кричать, призывая потерявшуюся подругу, и обнаруживает упомянутую подругу разрезанной на куски, и кричит в три раза громче, и видит Джейсона, и тут начинается самая мясорубка.
Спустя пять минут воины в экстазе. Джейсон изобретателен и силен. Он гонится за чернокожей длинноногой чувихой, и половина аудитории сопереживает чувихе, а половина — Джейсону, но и тем и другим хочется, чтобы погоня продолжалась как можно дольше.
— Налево, налево! — кричат бойцы чувихе, но та не слушает, сворачивает направо, там грязь и скользко. Падает, визжит.
— Вставай, дура! — кричит какой-то казах, и ругается на казахском.
Джейсон взмахивает тесаком, но тоже поскальзывается. Чувиха хватает жердину и с размаху бьет злодея по голове.