Судьба одной бесовки
Шрифт:
– Скоро тебя пригласят на обед. Я бы рад сесть за стол рядом с тобой, но это невозможно: должен быть рядом с господином. А ты мне пока никто, да и в замке на птичьих правах, поэтому садись на прежнее место и веди себя тихо и скромно. Ни на кого не глазей! Зачем вздумала за завтраком на лорда Винтпота глаза поднимать? Неразумно тогда поступила. Он мужик очень серьезный, прямых пристальных взглядов на себя не любит и
Тут я не стерпела и замычала. Хотелось дать понять, что Курт заблуждался, совсем иной характер носил тот обмен взглядами. Но мужчина снова мое мычание понял на свой лад.
– Вижу, что раскаялась. И за подсказку, как правильно себя вести в замке, можешь не благодарить. Считай, я заинтересован, чтобы с тобой все было в порядке. Ну, все, я побежал. Нельзя заставлять милорда ждать. Встретимся за обедом, Ардамира.
Он умчался в сторону крепостной стены, а я побрела к замку. Решила осмотреть его, пока день. Вчера приехали в ночи, и совсем ничего в потемках не было видно. Зато сегодня и залы, и лестницы отлично освещались проникающими через высокие стрельчатые окна лучами солнца. Мне было интересно все: картины, ковры, гобелены, светильники, вазы, резные деревянные и каменные украшения на потолках и подпирающих их колоннах. Все выглядело впечатляюще. Я же бродила среди этого великолепия и не замечала, как утекало время.
– Нравится? – Вдруг раздался голос за моей спиной.
Услышав его замерла. Признаюсь, немного растерялась. Не ожидала встретить в безлюдном коридоре милорда Вальтерлинга и без всякого сопровождения. Поэтому, когда повернулась к нему лицом, глаза мои выглядели словно блюдца, наверное.
– Напугал? Ох уж эти твои глазищи…напоминают мне грозовое небо. Обожаю минуты перед бурей. А ты? Это когда вроде бы все в природе замирает, но в вышине так и клубятся темно-серые тучи, начинают приближаться и давить мощью. В твоих глазах нашла отражения та стихия. Ты знаешь об этом?
Да, мне подобное уже говорили. Была в этом уверена, только не могла вспомнить, кто. Слова милорда заставили напрячься в новой попытке пробудить память, только снова ничего не вышло. А Вальтерлинг еще зачем-то встал совсем близко. Настолько, что я снова почувствовала его запах. Трава, листья, кора. Прямо как тогда, когда вез на своем коне.
– Есть в этих глазах, да и вообще, какая-то загадка. – Тягуче так проговорил Вальтерлинг, словно сам с собой разговаривал и между тем медленно скользил по мне взглядом. – Хочется ее разгадать. Или же на самом деле твой случай слишком даже прост, но ему приписывается то, чего быть не могло. И просто так не узнать же!.. Открой ты рот, начни говорить, и предстала бы твоя сущность, да вот нет – немота преградой встала. Но как бы оно ни было, а все же есть в тебе дичинка, что ли. А разве она может быть у леди, воспитанной по традициям славного древнего рода? Вот опять в глазах, этих серых омутах, заплясали то ли черти, то ли глубоко скрытые мысли. Кто же ты есть такая, Ардамира?
Проговорил так лорд Кнауфорт, смерил еще раз взглядом мою замершую, чуть ни повисшую на перилах фигуру, и отправился дальше, будто и не встретилась я ему на пути, и не имел только что со мной разговора. Мне же представилась возможность отдышаться. Так как поняла, что все это время придерживала дыхание. Отчего этот мужчина так действовал на меня? Вблизи я вся обмирала, страшась шевелиться и дышать, на расстоянии мое тело звало его, и сознание, так или иначе, устремлялось к нему. Вот и теперь, он ушел, а я, положив ладонь на грудь и усмиряя глубокие вдохи и разошедшееся сердцебиение, принялась думать над тем, куда мог пойти, зачем, скоро ли увижу его вновь. Как это можно было назвать? Влечением? Если так, то оно нисколько не зависело от меня. Как будто кто-то наслал на меня это чувство. А к добру ли или на погибель, кто же его разберет. Вот я и вздохнула и пошла, с осторожностью передвигая еще слабые ноги, в сторону, противоположную, выбранной милордом. Боялась снова с ним столкнуться? Наверное. Было такое. Но и желание новой встречи тоже имелось. Вот такие противоречивые овладели мной в тот момент чувства. Поэтому решила быть хоть сколько разумной. Чувствовала необходимость все осмыслить, разобраться все же в себе, а потом уже предпринимать решительные шаги. Ведь нутром ощущала, что поступи я не так, обратного пути уже не было бы.
Конец ознакомительного фрагмента.