Суета вокруг барана
Шрифт:
– - Похоже на катакомбу, - сообщил он Маркину.
– Во всяком случае какая-то дыра и там мешанина лезет... Такой вот компот получается.
– - Мешанина? Какая там может быть мешанина? Давайте я выброшу, - Маркину стало интересно, что там за компот такой.
Он спустился в яму, но прежде чем выбросить накопившуюся землю тоже стал ковыряться в стене обращенной к кургану.
– - Точно, мешанина!
– подтвердил он, выглянув вскоре из ямы.
– Владимир Алексеевич, это не природное. Здесь кто-то работал. Надо разобраться.
Маркин опять выбросил землю а Лисенко взял лопату с черенком подлинней. Но скоро и этого оказалось мало: не достает лопата до конца туннеля. А лезть в эту трубу, чтобы дальше ее проверять тоже не хотелось.
– - Нет, это не катакомба. Не бывает таких длинных катакомб, - объявил Маркин.
До чего же он бывает занудным, этот Маркин, - Лисенко поморщился и сплюнул.
– И так тошно, а он со своими истинами лезет. Наградил же бог экспедицию молодым и талантливым. Послать бы его надо куда следует.
– - Нет смысла делать такие длинные катакомбы, - продолжал изрекать истины Маркин.
– Это не рационально. А древние люди отличались своей рациональностью, они лишней работы не производили, это что-то другое.
Лисенко все-таки не послал молодого и талантливого куда следует, еще раз удержался.
– - Давайте я туда влезу, в эту дыру, - предложил Маркин.
– Вы там не поместитесь, а я помещусь, там как раз по моему размеру.
– - Поместишься...
Лисенко прикинул, что если загнать в эту дыру Маркина, то он хоть оттуда советы давать не будет, если его, конечно, как следует присыпать.
– - Вполне поместишься, у тебя размер подходящий. Только знаешь, Петя, не люблю я что-то эти пещеры.
– - Клаустрофобия, - определил Петя, знавший много красивых и далеко не всем понятных слов.
– - Никакой клаустрофобии, - Лисенко как раз это слово тоже знал.
– Просто не нравиться мне по этим туннелям ползать.
– - Боитесь?
– не поверил Петя.
– - Точно, боюсь, - совершено спокойно признался Лисенко.
– Потому что дурное дело.
– - А вот я нисколько не боюсь, - заявил Маркин, несмотря на "дурное дело".
Лисенко хотел коротко и образно сказать Маркину где и когда надо делать героические заявления и совершать героические поступки, а где и когда их делать не надо, но посмотрел на большие роговые очки, облупленный от загара нос, торчащие лопухами уши и решил, что не стоит. Слишком молод и жаренный петух его куда следует еще не клевал - все равно не поймет. Так что стал объяснять просто и доходчиво, на конкретном примере.
– - В позапрошлом году пришлось мне зачищать одного катакомбника. Понимаешь, могильная яма чистенькая, а вдоль нее в самом низу подбой - ниша вырублена сантиметров на восемьдесят вглубь, вдоль могильной ямы. Там он и лежал со всеми своими пожитками. Выбрал я землю, стал расчищать. Почти полностью туда влез, только ноги наружу торчат. Сколько я этим делом занимался,. не знаю, но коленкам очень больно стало, и спине тоже, так что сил больше нет.
– - Надо было под коленки что-нибудь мягкое подложить, подушечку, например, - посоветовал Петя.
– Тогда они бы не болели.
– - М-да, конечно, подложить что-нибудь мягкое, - согласился Лисенко.
– Но я, понимаешь, тогда не сообразил, что надо брать с собой в яму что-нибудь мягкое, подушечку, например... Так вот, чувствую, что надо мне немедленно разогнуться и хоть пять мнут в нормальном человеческом положении постоять, иначе превращусь обратно в обезьяна. Выбрался я кое-как из этой пещеры, встал, выпрямился и плечи развернул. Хорошо... Это только когда долго на коленях постоишь по-настоящему начинаешь чувствовать, как хорошо просто стоять...
Лисенко повел плечами и с удовольствием потянулся.
– - Тут она и ухнула!
– продолжил он.
– Вся земля, что сверху над подбоем была. Нишу полностью привалило, а меня почти по колени засыпало. Быстро все произошло и просто, я даже испугаться не успел. Мы ведь как привыкли: земля легкая, рыхлая, взял на лопату и выбросил. Ну, привалило немного, поднимись и все с тебя осыплется. Привыкли с землей работать. А тут кубометра три земли на то место где я на карачках стоял - ухнуло. Я только потом сообразил, что три кубометра - это почти пять тонн. Меня этими тоннами в лепешку бы раздавило. Когда сообразил, тогда и испугался. Такая вот история. На всю жизнь отучила меня лазить по подбоям.
– - А как же тогда их расчищать?
– - Как в других экспедициях делают. Заезжали мы в соседние отряды в прошлом году, недалеко от нас еще две экспедиции работали. Видели, как они копают. У нашего шефа квалификация повыше, он землю чувствует, дай бог каждому. Дурной работы у нас не бывает. Лишнего не копаем. А у тех грунт на штык режут... Но если подбой попадается, они весь монолит над ним вырезают, потом уже погребение расчищают.
– - Это же сколько лишней работы!
– ужаснулся Петя.
– Сколько времени уходит!
– - Вот-вот, много времени уходит, - согласился Лисенко.
– А знаешь, Петя, торопиться иногда очень вредно. Один мой знакомый автоинспектор любил повторять довольно интересную мысль: "Сэкономишь минуту - потеряешь жизнь!" - Это в отношении тех, кто очень торопится и перебегает улицу на красный свет.
– - Не всегда, конечно, - Петя нагнулся и заглянул в дыру.
– Но если милиционер смотрит, перебегать улицу на красный свет, конечно, нельзя. Оштрафовать может. А земля здесь плотная, эта не обрушится.