Суета вокруг барана

Исхизов Михаил Давыдович

– - Имеется довольно серьезный износ металла, - выдал, наконец, авторитетное заключение Александр Александрович.

– - Отчего же это у него такой сильный износ?
– включилась в игру Галя.
– Владимир Алексеевич, как вы считаете?

– - Вы что, еще не поняли?
– удивился Лисенко.
– А вы подумайте хорошенько, - скопировал он шефа.
– Интенсивней подумайте.

– - Я интенсивно думаю, но у меня ничего не получается, - заявила Серафима.
– Александр Александрович, у вас-то уж наверно есть идеи, - с чисто женским

коварством постаралась она вовлечь в разговор шофера.
– Ведь вы в нашей экспедиции единственный технически образованный человек.
– Она, кроме всего еще и улыбнулась ему, и кокетливо головкой повела.

Куда тут было деваться Александру Александровичу. Вообще-то он был здорово разочарован. Думал, что нашли что-то интересное, а тут - стремя. Но надо было поддерживать марку. Он опять повертел в руках железяку. Железяка была почти насквозь проедена ржавчиной. Таких заржавленных железок он мог у себя в гараже набрать хоть тонну. Да что таких - ребята который год возят домой трубы и уголки из нержавейки, а их все не убывает. Академия Наук организация богатая. А здесь ржавой железяке радуются, как малые дети.

– - Железо простенькое, - чтобы подержать репутацию технически грамотного человека он отколупнул ногтем кусочек ржавчины и растер его, - мягкое железо, закалка слабая... Пользовались этим стременем часто, поэтому оно сильно износилось.

– - Вот - вот, - обрадовался Лисенко, будто шофер сказал что-то очень важное.
– А это значит что?..

– - Что?..
– повторил Александр Александрович.

– - Что на него сильно опирались одной ногой!

– - Да, одной ногой, - вполне резонно согласился Александр Александрович. Чем же еще опираться на стремя, если не ногой.

– - Вот вам пример рационального мышления, - похвалил Лисенко шофера.
– Человек, анализируя второстепенные признаки, сумел увидеть главное и выделить его.

– - Совсем как Шерлок Холмс, - с уважением посмотрела на шофера Александра Федоровна.

А Серафима, хоть ничего и не сказала, тоже посмотрела на него с уважением.

Не избалованному всеобщим вниманием Александру Александровичу такое было приятно. Каждому приятно, когда о нем говорят и думают хорошее.

– - Что же он увидел?
– спросил Петя.

– - Он увидел, что это был одноногий кочевник. Так ведь Сан Саныч?

Шеф слушал Лисенко с веселым изумлением. Он даже забыл, что весь этот разговор происходит в рабочее время, которое нельзя тратить на пустяки.

– - Да, да, одноногий кочевник, - не задумываясь повторил польщенный похвалой и потерявший в связи с этим бдительность Александр Александрович.
– Но тут же спохватился - Почему одноногий?

– - Вот именно, почему!?
– подхватил Лисенко.
– Здесь могут быть разные предположения, но вероятней всего, что он потерял ногу в бою. Потом подлечили мужика, и он продолжал воевать, но уже с одной ногой. Героическая была, скажу я вам, личность.

Лисенко держался достаточно серьезно. Ни тени улыбки и по газам видно было, что говорит правду.

– - Какая удивительная находка!
– поделилась Галя своей радостью персонально с Александром Александровичем.

– - Потрясающе! Я прямо вижу его перед собой!
– Петя помотал лохматой головой, якобы отгоняя от себя видение героического одноногого кочевника.

Александр Александрович все это съел довольно спокойно, и во взгляде его можно было прочесть неподдельный интерес.

– - Как же он выжил, если ему ногу в бою отрубили?
– спросил Петя, чтобы не дать угаснуть разговору.

– - В средние века жили прекрасные врачи, - стал объяснять Лисенко.
– Это мы сейчас говорим: средние века, эпоха варварства, темнота и мракобесие... А ученых в те времена было немало, и медицина находилась на уровне. Один Авиценна чего стоил. Может быть, один из учеников Авиценны и сделал операцию нашему кочевнику.

– - Владимир Алексеевич, а почему вы думаете, что у него была одна нога?
– поинтересовался, вступив в игру шеф.

– - Чего тут непонятного. Это же совсем просто. Стремя одно? Одно! У человека, как правило, две ноги, и ему, если он ездит верхом, нужно иметь два стремени. Так ведь, Александр Александрович?
– снова стал он втягивать в разговор шофера.

– - Так, - подтвердил Александр Александрович.

– - А если одна нога, нужно всего одно стремя. Правильно?

– - Правильно, - не мог не согласиться с такой здравой мыслью Александр Александрович.

– - И получается, что если есть одно стремя - значит у человека была всего одна нога!
– торжественно заключил Лисенко.

Шеф не удержался, крякнул от удовольствия. А Серафима отошла в сторону, отвернулась и там потихоньку, чтобы никто не слышал, повизгивала.

– - Получается, - согласился Александр Александрович.
– Я очень рад, что честь этого открытия принадлежит непосредственно вам, Владимир Алексеевич. Вам, наверно, за это какую-нибудь премию дадут, или Почетную грамоту. Ну ладно, что-то сегодня слишком жарко, пойду я посмотрю, как там у меня машина...

И пошел, придерживая галстук, мартышки на котором, удовлетворив свое любопытство, вернулись к текущим делам. А потом обернулся и так же задумчиво произнес:

– - У нас в гараже Академии Наук водители рассказывали, что на Украине в одном погребении сразу три стремени нашли, - для большей убедительности Сан Саныч показал три пальца.
– Три! Но ученые, которые там работали, и не сообразили, что они трехногого кочевника раскопали... Так я пошел к машине, - и он красиво удалился. Походка у него была твердой, а спина прямой и гордой.

– - Ой, какая прелесть, - хохотнула во весь голос Галя.

– - Чего же это я старался?!
– Лисенко тоже еле сдерживался, чтобы не рассмеяться.
– Это ты, Петя, во всем виноват, втянул меня в бесперспективную авантюру.