Суета вокруг барана
Шрифт:
Геродот, теперь уже не скрывая этого, пристально глядел на студентов. Ему понравилось сообщение Пети, что наступило время счастливое для баранов и он прикидывал, как бы получше распорядиться эти своим счастливым временем.
– - Точно слушает, - прошептала Серафима.
– - Значит так, - решил Лисенко: - на тему, сами знаете какую, больше при нем не говорить, слов, сами знаете каких, при нем не произносить.
– - Правильно, - поддержала его Галя, - Незачем ему душу травмировать.
– - Интересно, о чем он сейчас думает?
–
– - Все, - Лисенко встал.
– В его сторону не смотрим, разговоры прекращаем и расходимся по - одному.
– - Почему по одному?
– так же шепотом спросила Александра Федоровна.
– - Чтобы не вызывать у него подозрения. Пошли...
И все молча стали расходиться. А Петя прихватил с собой миску каши и доедал ее уже за палаткой, укрывшись от внимательных глаз Геродота.
32
Профессор не без основания полагал, что если он возьмет с собой Лисенко и оставит в лагере только молодежь, то производительность труда на курганах резко упадет. А этого профессор допустить не мог. Он считал, что уж если людям выпало такое счастье, и они имеют полную возможность копать курганы, то должны они, в своих же интересах, и в интересах науки, использовать эту возможность полностью. Он вообще не понимал людей, которые вместо того, чтобы вести раскопки, занимаются чем-то другим.
– - Такие вот дела... Владимир Алексеевич, заканчивайте работу на кургане, который вчера начали. До обеда вы там вполне управитесь, а мы к этому времени вернемся.
Профессор оглядел личный состав экспедиции, прикидывая, сколько тот может сделать до обеда. Решил, что сделать может больше, чем докопать вчерашний курган и чтобы люди не страдали от безделья, добавил:
– - Когда закончите, начинайте тот, что рядом. А вы, Петр Васильевич, одевайте рубашку, поедемте с нами.
"С нами" - это означало: с профессором и с бараном, да еще с Александром Александровичем. Но Петр Васильевич не хотел никуда ехать. Он отправился в экспедицию не для того, чтобы ездить с баранами, а чтобы курганы копать, заниматься наукой. Тем более, однажды он уже с бараном ездил и представлял, что это будет за поездочка.
– - А почему я?
– ощетинился Петя.
– - Не девушки же повезут барана, - резонно объяснил профессор.
– А Владимиру Алексеевичу надо здесь быть.
Петя понял, что он опять крайний и ехать, по всему, выходило ему. Так что спорить не стал и только с грустью посмотрел на Геродота. Геродот ответил добрым дружеским взглядом.
– - Теперь тебе ясно, Петечка, какую неприятность предсказывали звезды, - не удержалась Верочка.
– Овен и Альдебаран! Кто бы мог подумать, что они тебе так точно предскажут.
– - Это еще только начало, - многозначительно изрек Петя.
– Всем будет хорошо.
– - А ты не пророчествуй, а то и верно накаркаешь, - оборвала его Серафима и трижды сплюнула через левое плечо, на котором, как известно, сидит персональный черт человека.
– - Давайте загоним его в кузов, - предложил профессор.
Команда как стояла, так и осталась стоять.
– - Чего это вы?
– удивился профессор.
– - Я его боюсь, - призналась Галя.
– Он копытом дерется. Я теперь вся в синяках, - и она показала несколько крупных желто-лиловых синяков на руках и ногах.
– - И я тоже, - продемонстрировала свои синяки Серафима.
– Вот и вот. В таком виде никуда пойти нельзя, - пожаловалась она, будто собиралась пройтись вечером по проспекту или в кино отправиться, и только из-за синяков не сможет этого сделать.
– - Ничего страшного, в полевых условиях все это очень быстро пройдет, здесь целебный воздух, - попытался успокоить девушек профессор. Студентки они и есть студентки, в экспедиции с ними всегда морока.
– А на кургане никого ваши украшения не смутят. Петр Васильевич, ведите сюда барана.
Смирившийся со своей нелегкой судьбой Петя подошел к Геродоту.
– - Есть возможность прогуляться, - сообщил он барану.
– Ты ведь любишь гулять. Так вот, предстоит нам с тобой небольшое и довольно интересное путешествие.
Геродот и предположить не мог, что путешествовать придется опять на машине, поэтому принял петино сообщение весьма спокойно и даже довольно кивнул рогатой головой.
Петя выдернул колышек и Геродота охотно последовал за ним.
Профессор по-хозяйски погладил четвероногое по рогам и вежливо предложил:
– - Давай, прыгай в кузов!
Баран посмотрел на профессора с удивлением. О том чтобы прыгать в кузов не могло быть и речи. Баран совершенно не хотел прыгать в кузов, с которым у него были связаны столь неприятные воспоминания. Он даже попятился от этого кузова и с укоризной глянул на Петю.
– - А что я, мне тоже придется ехать, права у нас с тобой одинаковые, - сообщил Петя Геродоту.
Подошел унылый Александр Александрович. На нем, как и во время прошлой поездки были новые кобедешные брюки, а рубашечка совсем другая: безрукавочка, цвета прибрежной волны Японского моря в ясный летний день через две минуты после восхода солнца. Конечно же, на шее шофера опять висел шикарный галстук с пальмами, озабоченными мартышками и довольным крокодилом.
– - Где это вы такое чудо раздобыли?
– поинтересовалась Галя.
– Редкое сочетание цветов, ну прямо как на картинах Айвазовского.
– - Нам, работникам Академии Наук, приходится по долгу службы бывать в различных отдаленных местах, где подобные рубашки иногда случаются...
Таким вот образом, Сан Саныч довольно туманно намекнул на исключительную ценность своей рубашечки. Но никто так и не понял: то ли он купил ее где-то на склонах Фудзи, то ли приобрел на окраине Крыжополя, поселка городского типа Винницкой области, известного своими шутниками еще с времен гетмана Богдана Хмельницкого.