Сумеречье. Легенда Сумеречного моря
Шрифт:
Ни один волосок из косы не выбился!
– Даже не представляла, что такое возможно, – запрокинув голову, потрясенно проронила я. – Целое судно под водой… что это за магия такая?
– Что за магия? – усмехнулся магистр. – Это и есть то, чему я стану тебя обучать: сочетание разных видов магии и техник их применения. В данном случае это универсальные темные потоки с использованием нескольких классических заклинаний, одно из которых позаимствовано у глубинной ведьмы.
Такое объяснение впечатлило меня еще больше. И заставило снова задуматься о том, как темный маг, – раз Кархольд обладал темной магией, значит, им
– Что, задаешься вопросом, откуда во мне темная магия? – неожиданно догадался магистр.
Скорее уж теперь я стала задаваться вопросом, не читает ли он мои мысли. Такого быть не могло в принципе, но после всего, что сегодня увидела и узнала, уже ни в чем не испытывала уверенности.
– Она мне передалась от отца, – проверяя канаты, поделился Кархольд. – Малая толика темной силы, которая и заметна-то не была. Но я сумел превратить эту искру в настоящий пожар, чем теперь с успехом пользуюсь. Так что заруби себе на носу, Талмор, природные задатки – это хорошо, но в конечном счете все решает только труд, труд и снова труд. Поэтому только попробуй заикнуться, что некромантия в тебе преобладает над силой ундин! Может, от матери тебе перепало и немного силы, но ее можно развить до небывалых высот. Понимаешь, о чем толкую, а?
Я понимала. А если бы и не понимала, то поняла бы в ближайшие несколько часов, в которые мне на наглядном примере все объяснили. Магистр Кархольд считал, что мне крайне важно научиться сплетать некромантию с силой ундин, а проводить такие эксперименты безопаснее всего под водой. Во-первых, это моя стихия, которая в любой момент позволит без труда подпитаться, а, во-вторых, окружающая корабль магия, да и сама вода поглотит возможные откаты.
Так в моей жизни снова наступило время, наполненное нескончаемыми тренировками. Каждый день я упражнялась с капитанами Вагханом и Диатеем, затем занималась физическими упражнениями под руководством Тэйна, а вечера проводила здесь, на давным-давно потопленном судне.
Магистр Кархольд оказался наставником суровым, жестким, не делающим никаких поблажек. Доставалось даже Тэйну, который неизменно присутствовал на наших тренировках. Как-то раз магистр объявил, что нечего попросту протирать штаны и заставил Тэйна тренироваться вместе со мной. Мы проводили нечто вроде магических дуэлей, на которых я пока неизменно проигрывала. Используй я одну темную магию – уверена, результаты были бы лучше. Но магистр Кархольд был неумолим и не позволял мне пользоваться своими силами по отдельности.
Постепенно я стала к нему привыкать, и грубый требовательный голос больше не заставлял всякий раз вздрагивать. Более того, магистр стал вызывать уважение как учитель строгий, но справедливый. А еще как невероятно талантливый маг, буквально сделавший себя сам и добившийся всего упорным трудом.
Весть о том, что скоро состоится Сардайл, уже разлетелась по всему Сумеречью. Каждый раз, идя к старом причалу, я слышала разговоры горожан, с особым интересом смакующих предстоящее празднество. С Эртаном мы в последнее время практически не виделись, слишком занятые бесконечной вереницей своих забот. Мне все никак не удавалось обмолвиться даже парой фраз с Крилл, которая словно оградилась ото всех и избегала всяческого общения. Стоило мне попытаться подойти к ней за завтраком, как она
Сегодня, в первый выдавшийся за долгое время выходной, я вознамерилась положить этому конец и выяснить, наконец, что происходит с моей подругой. Специально встав пораньше, я пришла к ее комнате и решила стоять под дверью до тех пор, пока она из нее не выйдет. На этот раз от разговора Крилл не отвертится!
Она появилась на пороге примерно за час до завтрака, явно собираясь идти в душ, о чем говорило находящееся в ее руках полотенце. Открыв дверь и наткнувшись на меня, Крилл вздрогнула и негромко пробормотала приветствие. После чего, глядя в сторону, заспешила вперед по коридору.
Нет, ну это уже ни в какие рамки!
– Крилл! – позвала, догоняя ее. – Подожди, давай поговорим!
Она резко остановилась, обернулась и, посмотрев на меня, выдохнула:
– Ну давай.
После чего продолжила путь уже медленно, так, чтобы мне больше не пришлось нестись за ней, сломя голову. Я уже не раз мысленно прокручивала наш разговор, придумала, с чего начну, но сейчас все заготовленные слова испарились.
– Крилл, что с тобой происходит? – спросила о самом главном. – После возвращения в корпус ты сама не своя!
– Со всеми нами в последнее время много чего происходит, – прохладно заметила она. – И тебе об этом известно, как никому.
– Да причем здесь я? Мы ведь говорим о тебе… ни за что не поверю, что ты настолько подавлена из-за кристалла душ! У тебя что-то случилось? Что-то произошло дома?
К этому моменту мы дошли до душевой, и Крилл, потянув на себя дверь, горько усмехнулась:
– А может, я действительно расстроена из-за кристалла. Спрашиваешь, причем здесь ты? Ты везде «причем», Фрида.
Зародившаяся в моем сознании догадка никак не могла быть правдой. Поверить в то, что Крилл – самый близкий мне в корпусе человек, отвернулась от меня так же, как остальные, было решительно невозможно.
– Ты это несерьезно…
– Несерьезно? – Крилл стояла ко мне спиной. – Почему ты так в этом уверена? Просто оставь меня в покое. Я не хочу ни тебя видеть, ни с тобой говорить.
Перешагнув порог, она скрылась в душевой, а я так и осталась стоять перед захлопнувшейся у меня перед носом дверью. Нас разделяла тонкая стена, а казалось, что между нами разлилось огромное море, волны которого относят меня куда-то назад… в пустоту.
Я простояла неподвижно несколько долгих секунд, после чего рывком распахнула дверь и стремглав вошла внутрь.
– Если ты больше не хочешь меня знать, Крилл Гвор, скажи это, глядя мне в глаза, а не поворачиваясь спиной!
Крилл, к этому моменту начавшая снимать халат, рывком его запахнула и повернулась ко мне. Мы молча смотрели друг на друга, и я не видела на ее непривычно бесстрастном лице ни тени эмоций.
– Я не хочу тебя знать, – отрешенно повторила она.
В какой-то момент я была готова в это поверить. Даже почувствовала, как болезненно сжалось сердце. А потом посмотрела в ее глаза – раскосые, большие, блестящие… от непролитых слез. И как-то сразу стало понятно, что вся ее отчужденность и холодность – не более, чем неумело надетая маска, не способная скрыть зеркало души.