Сумерки (Размышления о судьбе России)

Яковлев Александр Николаевич

об этих деньгах.

Приведу некоторые документы.

«Копенгаген. 18 июня 1917 г. господину Руффегу, в Гель­сингфорсе. М. Г. (Милостивый государь. — А. Я.) Настоящим уведомляю Вас, что со счета «Дисконто-Гезельшафт» списа­но на счет г. Ленина в Кронштадте 315.000 марок по ордеру синдиката. О получении благоволите сообщить Ниландовой, 98, Копенгаген, Торговый дом Гансен и К°. С уважением. Свенсон»К

«Стокгольм, 21 сентября 1917 г. Господину Рафаилу Шола- ну в Хапаранде. Уважаемый товарищ. Контора банкирского дома М. Варбург открыла по телеграмме председателя Рейн- ско-Вестфальского

синдиката для предприятия товарища Троцкого. Адвокат приобрел оружие и организовал перевозку его и доставку денег до Люлео и Варда. Укажите приемщиков конторе «Эссен и сын» в Люлео... доверенное лицо для получе­ния требуемой товар (ищем) Троцким суммы. С товарище­ским приветом Я. Фюрстенберг».

«Люлео, 2-го октября 1917 г. Господину Антонову в Хапа- ранде. Поручение... Троцкого исполнено. Со счетов синдиката и министерства... 400.000 крон сняты и переданы Соне, ко­торая одновременно с настоящим письмом посетит Вас (...) вручит Вам упомянутую сумму. С товарищеским приветом Я. Фюрстенберг>Л.

Естественно, что антироссийская деятельность Ленина и его соратников не могла остаться вне внимания контрразвед­ки России. Агенты департамента полиции России, а также его наемные агенты из «Бюро Бинда и Самоена» регулярно сообщали о посещениях Лениным посольств и консульств Германии и Австрии в Швейцарии. Приведу лишь одно до­вольно примечательное донесение Бинда о встрече Ленина с послом Германии фон Ромбергом.

«Ульянов (настоящая фамилия Ленина). Я установил на­блюдение на 5р1еде1даззе, 27 (улица, на которой жил Ленин- Ульянов в Цюрихе в то время), начиная с 25 декабря (1916), и проследил за ним. Утром 28 Ульянов с маленьким чемоданчи­ком в руках вышел из своей квартиры и сел в поезд на Берн. Мы проследовали за ним. По приезду в Берн, 10.00, он отпра­вился прямо в отель де Франс, расположенный рядом с вокза­лом, снял комнату, через полчаса вышел из отеля, направился на остановку трамвая, расположенную напротив вокзала, и поехал на другой конец города, где располагается Гоззе аих Оигз. Пошел пешком в сторону города, проходя под арками и время от времени оборачиваясь, затем, неожиданно выйдя из арки и не оборачиваясь, он вошел в немецкое посольство. Вре­мя 11.30. Наблюдение у входа в посольство осуществлялось до 9 часов вечера. Ульянов не был замечен выходящим. Он также не вернулся в отель де Франс ни вечером, ни на сле­дующее утро. Слежка у посольства возобновилась 29 утром, и только к 4 часам пополудни Ульянов вышел и быстро на­правился в отель де Франс, где оставался около 15 минут. Затем он сел в поезд, который доставил нас в Цюрих.

Деньги на пропаганду, подрывную деятельность и органи­зацию переворота шли не только из казны Германии. Они систематически добывались и боевиками партии. В письме Ленина «В Боевой комитет при Санкт-Петербургском ко­митете» содержится, среди других рекомендаций, и «напа­дение на банк для конфискации средств для восстания». Только с декабря 1905 года по июнь 1907 года на территории Грузии было совершено пять ограблений казначейств: на Коджорской дороге в пригороде Тифлиса (8 тыс. руб.); в Кутаиси (15 тыс. руб.); в Квирили (201 тыс. руб.); в Душети (315 тыс. руб.); в Тифлисе (250 тыс. руб.). Руководил этими грабежами Камо (Симон Тер-Петросян). 7 (20) марта 1906 го­да банда, состоящая из 20 человек, обезоружив охрану Банка купеческого общества взаимного кредита, похитила 875 ты­сяч рублей.

Деньги перевозились Ленину за границу. Эту работу вы­полняли: Литвинов — в Берлине, Равич, Богдасарян — в Мюнхене; Ходжамарян и Мастер — в Стокгольме. Бомбы разрабатывал ближайший соратник Ленина Красин.

Несмотря на то что объединительный (четвертый) съезд социал-демократов запретил грабежи от имени партии, Ле­нин игнорировал это решение и продолжал действовать, как и раньше.

Понятно, что, имея такие громадные суммы, большевики набирали силу. Уже до переворота 1917 года группа Ленина издавала 41 газету, из которых 27 выходили на русском язы­ке, а 14 — на армянском, грузинском, латышском, польском, татарском и других языках народов России. ЦК купил собст­венную типографию.

Но случилось непредвиденное. В июле 1917 года подрыв­ная деятельность РСДРП (большевиков) на немецкие деньги перестала быть тайной. Контрразведка Петроградского воен­ного округа обратила внимание на махинации, связанные с деньгами. Против лидеров большевиков возбудили уголов­ные дела по обвинению в государственной измене. Разразил­ся скандал. Запахло арестами и судом.

ЦК партии большевиков, будучи не в курсе ленинских ма­хинаций, завел дело на Ганецкого, обвинив его в сотрудниче­стве с Парвусом, но Ленин, зная всю подноготную этих свя­зей, вступился за своего давнего подельника, написав, что все обвинения в отношении Ганецкого основаны на слухах. Боль­шевики потребовали от Парвуса заявить под присягой, что он не финансировал партию. Парвус отказался, но заявил, что всячески поддерживал революционное движение в России.

Как только Берлин получил информацию о перевороте в России, то уже 27 октября (9 ноября) из немецкого военного бюджета было выделено 15 млн марок для поддержки пра­вительства большевиков. С этого момента начинается уже не спорадическая, а регулярная финансовая помощь боль­шевикам со стороны Германии, которая к октябрю 1918 года достигла суммы в 60 млн «золотых» марок (т.е. в швейцар­ской валюте). Деньги были привезены в Петроград в декаб­ре 1917 года, когда в гостинице «Европа» обосновался буду­щий посол Германии в России граф Мирбах.

По приезде в Москву граф Мирбах 16 мая 1918 года по­сещает Ленина. На утро Мирбах докладывает в Берлин, что в России создалось тяжелое положение: мощное антиболь­шевистское движение на флоте (крейсер «Олег»), выступле­ние Преображенского полка в Сестрорецке, восстание в Сибири атамана Дутова, плохая организация руководства в центре и т.д. Мирбах ставит перед рейхсканцлером вопрос о неотложной значительной материальной помощи Ленину. 3 июня 1918 года он конкретизирует свою просьбу: «При сильной конкуренции со стороны Антанты ежемесячно тре­буется 3 ООО ООО марок. В случае возможного в скором вре­мени неизбежного изменения нашей политической линии следует считаться с увеличением потребности. Мирбах».

Судя по документам, особую роль в посольстве Германии играл советник Трутман. Он еще в 1916 году ведал специаль­ным отделом в германских спецслужбах, который назывался «Стокгольм». Руководил группой агентов, занимавшихся под­рывной деятельностью в России, прежде всего через больше­виков и эсеров. 5 июня он пишет в Берлин: «Фонд, который мы до сих пор имели в своем распоряжении для распределе­ния в России, весь исчерпан. Необходимо поэтому, чтобы секретарь имперского казначейства предоставил в наше рас­поряжение новый фонд. Принимая во внимание вышеука­занные обстоятельства, этот фонд должен быть, по крайней мере, не меньше 40 миллионов марок». Ответ был скорым. «...Берлин, 11 июня 1918. В ответ на Ваше послание от 8 это­го месяца, в котором Вы переслали мне записку А. 5. 2562 от­носительно России, я готов одобрить представленное, без указания оснований, предложение об ассигновании 40 миллио­нов марок для сомнительной цели. Циммерман».

Нельзя исключать, что одной из причин убийства Мирба- ха чекистами было стремление скрыть следы получения де­нег большевиками от германского правительства. Известно, что посла Мирбаха убил один из влиятельных работников

ВЧК, приближенный Дзержинского Блюмкин. Никакого на­казания он не понес, его отправили работать на периферию. Позднее о нем вспомнили, но уже при Сталине. 30 октября 1929 года принимается решение Политбюро следующего со­держания: «а) поставить на вид ОГПУ, что оно не сумело в свое время открыть и ликвидировать изменническую анти­советскую работу Блюмкина; б) Блюмкина расстрелять».