Сундук истории. Секреты денег и человеческих пороков
Шрифт:
Механизмы первых пишущих машинок были тяжелы и неуклюжи. Потому медлительны. Чуть быстрее постучишь по клавишам — рычаги не успеют вернуться на место и сцепятся. Пока облегчить механику не удавалось, инженеры придумали выход: разложили часто используемые буквы подальше друг от друга. Средняя — с учётом потерь времени на распутывание рычагов — скорость печати выросла. И когда наконец появились быстрые конструкции, люди уже привыкли к раскладке QWERTY и не хотели переучиваться. А уж при слепой десятипальцевой печати можно приспособиться к любой раскладке. Так что быстрая раскладка, разработанная Двораком, хотя и значится в настройках операционных систем, но на практике не используется. А вот русская раскладка ЙЦУКЕНГ сделана уже для
«Кока-Кола» и «Пепси-Кола» различны разве что по дате создания: 1886-й и 1898-й. 12 лет хватило: первая аптечная [100] микстура по капитализации опережает вторую в разы.
Коммерчески бессмертны и многие наши обычаи. Атеизм долго не мог объяснить, откуда берутся правила: что такое хорошо и что такое плохо. Но и вероучители не проясняли, отчего законы и морали столь многообразны. Только по мере изучения законов эволюции прояснилось: разные территориальные, национальные и социальные группы человечества непрерывно опробуют разные варианты устройства общества и способов его поведения — так же, как природа непрерывно испытывает разные варианты устройства живых существ и их сообществ. Те, кто удачнее устроен внутри и точнее соответствует внешним условиям, выживают лучше и размножаются интенсивнее, так что в конце концов вытесняют менее приспособленных. Само стабильное процветание общества — свидетельство удачного выбора избранного им образа деятельности. Таких образов много — но если уж один из них выбран, то до поры до времени его придерживаются даже вопреки изменениям в обществе и мире.
100
В буквальном смысле слова: обе микстуры разработаны аптекарями — «Кока» для поднятия тонуса, «Пепси» для улучшения пищеварения.
Наука ещё не научилась предсказывать пути развития эволюции. Более того, накопились серьёзные основания считать точность таких предсказаний принципиально ограниченной. Хотя бы потому, что одно из нескольких примерно равноценных продолжений может оказаться выбрано случайным образом — но дальнейшее развитие обычно столь зависимо от этого выбора, что прочие варианты лишаются всяких шансов на демонстрацию собственных достоинств: затраты на переход всего общества к ним превышают возможный выигрыш.
Эволюционное происхождение и причины устойчивости закона и морали прекрасно обосновал лауреат премии Банка Швеции в память Альфреда Нобеля (в просторечии — Нобелевской премии по экономике) Фридрих Август фон Хайек в книге «Пагубная самонадеянность». На высочайшем макроуровне — та же гонка, что и в повседневном бизнесе.
Опередить конкурентов не менее важно и на микроуровне. Шанс продолжить существование своих генов получает именно первый сперматозоид, добравшийся до яйцеклетки.
Вся наша жизнь — проявление коммерческого бессмертия.
Налог в пользу экспорта [101]
Журнал Economist опубликовал очередной выпуск индекса БигМака. Стандартизованный по всему миру многоступенчатый бутерброд, содержащий хлеб, мясо, овощи, приправы — изрядный фрагмент потребительской корзины. Сравнение его цены в разных местах — простейший способ быстро оценить паритет покупательной способности местных валют.
На родине доллара БигМак стоит $3.41. В России — по курсу на момент расчёта индекса — $2.03. Следовательно, применительно к основным продуктам потребления рубль недооценён на 41 %.
101
2007.07.12.
Впрочем,
К Китаю плотно примыкают Малайзия ($1.60–53 %), Египет ($1.68–51 %), Индонезия ($1.76–48 %), Таиланд ($1.80–47 %), Украина ($1.86–46 %).
На другом полюсе — Исландия: $7.61 (я на полный обед в McDonald’s — с салатом, мороженым, кофе и т. п. — трачу несколько меньше), что соответствует переоценке местной кроны на 123 %. Явно переоценены также норвежская крона ($6.88 — 102 %), швейцарский франк ($5.20–53 %). Да и евро (в среднем по странам еврозоны $4.17–22 %) несколько завышен.
Столь внушительную разницу невозможно — да и не нужно — списывать на причуды биржевых игр. Особенно если учесть: индекс публикуется уже не первый год — и заметных подвижек за всё это время не ощущается. Следовательно, за разбросом цен расхожего бутерброда стоят серьёзные закономерности.
Самая очевидная из них — традиционная нищета многих стран и столь же традиционный достаток других. Пекинец вряд ли сможет себе позволить БигМак по чикагской цене. Зато с бергенца можно содрать втридорога.
Но нищета и богатство — категории не экономические. Игроки на валютных биржах руководствуются существенно более оцифрованными данными. Прежде всего — потоками товаров и услуг, стоящих за значками валют.
Если взглянуть на эти потоки, индекс БигМака становится вполне очевиден. Самая недооценённая валюта — у страны, уже пару десятилетий исполняющей обязанности мастерской мира. Конвейерные производства переносятся в Китай потому, что там самая дешёвая рабочая сила. Дешёвая же она не в последнюю очередь потому, что всё необходимое для её существования тоже дёшево — не только благодаря баснословной скромности потребностей среднего китайца, [102] но и вследствие искусственно заниженного курса местной валюты.
102
Сейчас запросы китайских рабочих уже не столь скромны. Найти работника дешевле $200 в месяц довольно трудно. Новые производства с иностранными инвестициями теперь создаются не столько в Китае, сколько во Вьетнаме и Камбодже: там по сей день не вполне изжиты последствия американской агрессии (а в Камбодже — ещё и последующего правления ультралевых фанатиков от коммунизма), так что рабочая сила куда дешевле китайской.
Малайзия, Индонезия, Украина тоже ориентируются в основном на экспорт своей продукции. Чтобы обеспечить её конкурентоспособность, они — как и Китай — удешевляют свою валюту.
Ничего нового в этом нет. Искусственное обесценивание валюты стало инструментом экспортной экспансии ещё во времена Великой депрессии. Правда, тогда им одновременно воспользовались все ведущие промышленные страны, так что ничего, кроме хаоса в финансах, он не принёс: соотношения-то валют после краткого замешательства вернулись на прежний — додепрессивный — уровень. Сейчас сравнительно благополучные государства стараются без особой надобности не играть своими курсами. Поэтому страны послабее и могут опустить свои валюты ниже паритета, дабы стимулировать экспорт.
Кстати, Соединённые Государства Америки, при демократах ориентированные на финансовый рынок, при республиканцах нацелены на материальный экспорт. Именно поэтому Буш всеми силами валит доллар. И чтобы опустить курс по отношению к нему, нужны героические усилия.
С другой стороны, Швейцария экспортирует разве что предметы роскоши. Скажем, легендарные швейцарские механические часы — при всей изощрённости устройства — заведомо не могут быть точнее электронных. И даже механические японские давно не менее надёжны. Швейцарские часы носят ради престижа — и чем они дороже, тем престижнее.