Существует ли русская нация и почему Россия отстала от Европы
Шрифт:
Почти все города Франции и Италии, а также большинство крупнейших городов остальной римской Европы были основаны римлянами. Их отличными дорогами, акведуками, мостами, крепостными стенами, зданиями, даже общественными банями, как, например, в английском Бате, продолжали пользоваться на протяжении всего средневековья и раннего нового времени, пока в середине XVIII века не появилось желание превратить это наследие в неприкосновенный музейный фонд, классику (в Древнем Риме классиками называли граждан 1-го класса — сенаторов и патрициев).
Средневековые люди были убеждены, что они продолжают жить в Риме, они не противопоставляли свое время античности. Сами варварские племенные союзы, создавшие на территории римских провинций свои королевства, вовсе не были дикими ордами, как их иногда изображают. По меткому выражению Фернана Броделя, они уже пару столетий, по крайней мере с III века, толкались в
Вот как несколько раньше, а именно в 469 году, рафинированный галло-римлянин Аполлинарий Сидоний описывает сына франкского короля Сигисмера, который посетил своего будущего тестя, бургундского короля, в его дворце в Лионе: «Впереди него шла лошадь в праздничной сбруе; другие лошади, нагруженные блестящими драгоценностями, шли впереди него и за ним. Но прекраснейшим зрелищем являлся сам молодой принц, выступавший среди своих слуг в багряном плаще и сияющей золотом белой шелковой тунике, причем его тщательно расчесанные волосы, его розовые щеки и белая кожа соответствовали краскам богатого одеяния». Неправда ли, не похоже на дикого варвара, только что слезшего с дерева? Перед нами скорее римский патриций, если не префект или даже император. Правда сопровождают розовощекого принца с идеальной укладкой вполне себе варвары, которые, как продолжает Аполлинарий, «способны нагнать страх даже в мирное время».
Возрожденная Карлом Великим в 800 году Западно-Римская империя, подхваченная в X веке немцами, просуществует до 1806 года, и ее императоры будут вести счет от Августа и Тиберия как ни в чем не бывало. В средние века Римскую империю было принято считать последним земным царством перед концом света, а потому ее именовали «Священной», предсказанной библейскими пророками. Впрочем, уже в XIV веке Данте мыслит эту империю скорее как прообраз Евросоюза, царство мира, призванное преодолеть вражду между народами и ввести разумные единые законы. Для осуществления этих идей понадобилось еще более шестисот лет. Современная евроинтеграция начнется с Римского договора 1957 года.
Разрыв с античностью был осознан только через 1000 лет после падения Рима, когда на исходе XV века в кругах итальянских гуманистов родился термин «средний век» (лат. Medium aevum). Он был призван подчеркнуть отличие эпохи самих гуманистов от предшествующего им тысячелетия, которое они считали готским — готическим (от имени готов), варварским и темным, что, конечно, не вполне соответствовало действительности.
Хранителем римской интеллектуальной и гражданской традиции была католическая церковь. Ее мощь уже в эпоху поздней античности во многом основывалась на перераспределении публичной власти в городах в пользу епископов как наиболее авторитетных и владетельных землевладельцев. В условиях кризиса гражданских институтов именно епископы берут на себя основные гражданские обязанности императорской власти — отправление культа и раздачу хлеба неимущим. Неслучайно римский папа присваивает себе высший императорский титул — pontifex maximus, то есть верховный жрец, а основная форма публичной архитектуры Рима — базилика (от греч. «базилевс» — император) — становится господствующим типом культового здания. Римские папы вообще подражают стилю Римской империи — отсюда их белые и пурпурные одеяния, императорский балдахин, тиара, представляющая симбиоз короны и епископского колпака, обычай целовать папскую туфлю и т. д.
Но главное — усвоение юридического стиля императорской канцелярии во всех папских посланиях уже с IV века. По аналогии с империей они назывались декреталиями, законодательными установлениями по конкретным вопросам, которые создавали правовой прецедент. Папы IV–V веков формируют коллегию нотариев — опытных юристов, владеющих точным юридическим языком римского права, — и создают архив, который является древнейшим в мире из существующих по сей день. Это проложило дорогу для рецепции римского права сначала в церковных делах, а затем и в светских. С XII века папский престол занимают в основном юристы и начинается системная работа по кодификации церковного,
Христианство — религия книги, что предопределило заботу церкви о сохранении интеллектуальной жизни и системы образования даже в самые темные века и привело к монополизации этой сферы духовенством. Так, слово «клерк», обозначающее в новоевропейских языках служащего, восходит к латинскому «клирик» — священник. А парадное одеяние профессоров и выпускников нынешних университетов очевидно указывает на религиозное происхождение этих корпораций.
Латинский язык, который был родным для большинства населения бывших римских провинций, превратился в сакральный, будучи языком Священного Писания, богослужения. Средневековая латынь вовсе не являлась мертвым языком. Любой житель романской Европы даже сегодня сможет без словаря разобрать любую фразу на латыни. Другое дело, что в неримских частях Европы латынь была понятна только немногим образованным людям. Вместе с тем являясь языком высокой культуры, сакральным языком, она становится и языком власти. Нужно понимать, что лексически народные языки еще долго не могли выразить не только сложность и образность христианских текстов, но и множество юридических и политических понятий. Понадобятся столетия развития новых языков Европы, пока эти задачи окажутся им по плечу (или, точнее, по языку). В XIV веке появляются первые переводы Библии. Этого требуют не только еретики, но даже вполне респектабельные монархи Европы. Правда, монополия латыни в духовной жизни закончится только с Реформацией, впрочем, в научной сфере латынь будет влиятельна еще в XIX веке, а в юриспруденции, ботанике и медицине сохранит свои позиции по сей день, хоть и на уровне терминологии.
Осознание преемственности от Рима, преклонение перед ним обеспечило сохранение не только богословской традиции античности, но и светской языческой литературы от философов до поэтов. Более того, некоторые язычники стали непререкаемыми авторитетами наравне с отцами церкви. Таков Аристотель, которого начиная с XIII века принято было просто называть «Философом», или Птолемей. Из-за отрицания предложенной Птолемеем геоцентрической картины мира пострадало потом немало ученых. Доставалось и радикальным читателям Платона, вечного антипода Аристотеля. За критику Птолемея и Аристотеля, в частности, преследовали Джордано Бруно, который в 1600 году погиб на костре. Часть вины за его смерть лежит и на обожествлении античного наследия, хотя Бруно, конечно, придерживался весьма еретических воззрений на Христа и Деву Марию.
Средневековая система образования, оформившаяся уже в эпоху Каролингов в VIII–IX веках, восходила к позднеантичному канону из семи свободных искусств, которые подразделялись на тривиум и квадривиум. Тривиум включал грамматику, диалектику и риторику. Отсюда слово «тривиальный», то есть троепутный — так называлась начальная ступень образования. Квадривиум объединял дисциплины более высокого уровня — арифметику, геометрию, астрономию и музыку. Лишь после всестороннего освоения этих искусств можно было приступить к цели и смыслу интеллектуальной жизни, как их понимали в средние века, — к интерпретации Священного Писания, теологии. Таким образом, огромный пласт знания, научного и светского, был освящен и оправдан конечной целью его освоения и прочно введен в обязательную программу для любого образованного человека. Отсюда и высокий, изначально духовный статус университетов, которые появляются в Западной Европе с конца XI века и закрепляют традицию восхождения к вершинам академического признания по лестнице научных степеней. Они присваиваются экспертным сообществом на основе защиты тезисов в ходе публичного диспута. Так начинается время очкариков — не удивительно, что впервые очки для чтения были изобретены в Европе, а именно в Италии в конце XIII века. Интеллектуальный труд, озаренный Божественным cиянием, становится важнейшим социальным лифтом. Начиная с XII века он возносит на вершины христианского мира безродных докторов, которые занимают высшие посты в римской курии и даже сам папский престол, проникают ко дворам светских правителей, тесня военную аристократию. Сила знания признается равной силе крови, силе оружия или силе денег.