Суть жизни
Шрифт:
– Господин Смерть, не будете ли вы так милостивы и не объясните ли мне, чем я обязан тому, что именно со мной вы ведете подобные разговоры?
– Тем, что вашими последними действиями, направленными против смерти вообще, вы намного приблизите свою собственную.
После этого в динамике телефонного устройства больше не раздавалось никаких звуков: ни голоса, ни сигнала отбоя. Там установилась странная и неприятная тишина. Мне показалось, что тонкой гранью корпуса воспроизводящего звук аппарата отделена от меня неведомая и невероятная пустота. Даже когда я разъединил телефон и "повесил
На выходные я уехал к морю, проведя там восхитительные, наполненные солнечным светом и запахом воды, дни. Там же я познакомился с бывшей пациенткой Гранд Хоспитал, поведавшей мне много интересного.
А когда ко мне снова явился Хаксли, я заострил свое внимание не на том, что он говорит, а на странном и поразительном чувстве, охватившем меня во время его визита. У меня перед глазами против воли встала картина смерти этого деятельного, маленького человечка, который жестикулировал перед моим носом руками, так, что я словно частично ощущал себя убийцей. Но я ничего не мог с этим поделать: неотвязчивый образ мертвого Хаксли так и стоял у меня перед глазами.
Я осознал то, что он говорил, только тогда, когда Хаксли вышел. Так же, как и я, он установил идентичность Станлея - консультанта и Станлея сотрудника Гранд Хоспитал. Кроме того, Хаксли выяснил, что Станлей побывал у профессора Моргана за полчаса до смерти последнего, во время отсутствия жены Моргана, уехавшей в это время за покупками. Когда она приехала, ее муж был уже мертв. Но самое удивительное в том, что у Станлея оказалось железное алиби. В то время, как один Станлей посещал профессора у того на даче, второй Станлей читал лекцию в здании Каммон Лайбрэри о поэзии Горация (Хаксли ничего не знал о его разводе с женой и о том, по какой причине произошел этот развод).
Этими же днями тетушка моя продала принадлежащую ей станцию с искусственной невесомости, а выручку поделила между своими детьми и племянниками. Мой родной брат давно живет в Европе по профессии он астронавт; его постоянным рабочим местом является орбитальный околоземный комплекс "Космос-73", поэтому мы с ним видимся редко. Зато мои двоюродные братья моя тетушка очень частые гости у меня , мы все вместе живем большой и дружной семьей - насколько это допускает современная цивилизация.Деньги, полученные мной от тетушки, очень мне пригодились. Благодаря известной сумме и известной предприимчивости я в один прекрасный момент оказался в обществе "второго" Станлея, который скрывался в музейных кварталах и обитал на втором этаже огромного особняка ХIХ века. Мы сидели в большом зале перед большим настоящим камином и слушали, как в абсолютной тишине где-то в одной из соседних комнат бьют часы, звук ударов которых казался настороженным и зловещим.
– Господин Станлей, как вы оцениваете то, что вашу бывшую квартиру занимает человек, абсолютно на вас похожий, носящий ваше имя, одевающийся так же, как вы? Кроме того, он вместо вас председательствует в клубе любителей античной литературы, а также работает на вашем месте. Вас, можно сказать, теперь как будто не существует. Что это значит?
– Это значит то, что это факт, установленный вами. Больше это не значит абсолютно ничего.
– Скажите мне, почему вы согласились принять меня и захотели со мной побеседовать? Ведь вы могли этого не делать.
– Хорошо, скажу вам откровенно. Вы меня выследили, а это очень нехорошо для меня. Я использую возможность узнать, кто вы: журналист, ищущий сенсации, авантюрист, маньяк, кто вы?
– Насколько я понимаю, главное, что вас заботит, это то, действую ли я от своего имени или же я действую от имени какой-то организации или как сотрудник какого-либо учреждения. Так?
– Да.
– В таком случае вам нечего бояться: все, что вы мне расскажете, останется между нами. Я преследую тут личные интересы, и никаких последствий ваша дальнейшая откровенность для вас иметь не будет.
– Что же вас интересует?
– Ваша жена тайно посещает вас; именно вас, а не т о г о Станлея. Выходит, что, скорей всего, вы Станлей "настоящий". Может, у вас есть какие-то соображения насчет того, откуда взялся другой Станлей и почему он появился именно тогда, когда вы, взбунтовавшись против работы в Гранд Хоспитал, нарушили какой-то тайный контракт и убежали, спрятавшись здесь.
– А у в а с нет никаких соображений на этот счет?
– У м е н я нет.
– Вы знаете, я как-то тоже не могу себе представить, откуда мог взяться мой двойник.
– Очень жаль, я надеялся на серьезный разговор с вами.
– Я вполне серьезно вас слушаю...
– ... и отвечаете мне, кривляясь.
– Ну...
– Послушайте, Станлей, я знаю почти столько, сколько вы. Но все, что мне стало известно, попадало ко мне чисто случайно. Я узнаю - рано или поздно - также и то, что чем вы осведомлены лучше меня. Но уже тому, что мне теперь известно, вы должны быть обязаны, что я на время воскресил вас частично, - потому что вы находитесь в состоянии смерти, господин Станлей, а этот дом - ваш большой саркофаг.
– Не пугайте меня и не пытайтесь воздействовать на мою психику. Моя психика подверглась и более сильным воздействиям. Я вижу, что вы знаете больше, чем я предполагал. Однако, что вы знаете о смерти? Смерть! Мы не можем знать, что за тем порогом, за тем пределом, который для нас непреодолим. Можно только предполагать, какие законы царят там, где мы были бы вечно живыми и где живы лишь временно по своим понятиям те, что для нас абсолютно мертвы.
– Ну, и какие же ваши загадки относительно находящегося за этим пределом, что вы об этом думаете?
– Я больше не желаю говорить с вами на философские темы. Я не философ, но иногда меня тянет на псевдофилософские рассуждения, из-за которых мы с вами отклонились от темы.
– Но это именно та тема, о которой я слышал из независимых друг от друга источников на протяжении небольшого отрезка времени уже два раза. А вместе с тем, что слышу из ваших уст, уже три.
– Меня не касается то, что кто-то вам говорил; я не могу разглольствовать по заказу, как некоторые бездельники. Если в моей речи проскользнула какая-то случайная мысль, то нет причины за нее цепляться.