Суворов
Шрифт:
За два месяца до смерти, 7 марта 1800 года, Суворов писал Гримму: «Вот моя тактика: храбрость, мужество, проницательность, предусмотрительность, порядок, мера, правило, глазомер, быстрота, натиск, гуманность, умиротворение…»
Эта обобщенная характеристика суворовского военного творчества, сделанная им самим, чрезвычайно интересна. Вопреки многим «авторитетам», особенно иностранным, изображавшим русского полководца кем-то вроде кулачного бойца, всегда ломящегося напролом, Суворов подчеркивает решающую роль таких качеств, как проницательность, предусмотрительность, порядок, мера, правило.
Более известна, так сказать, сокращенная формула суворовского полководческого искусства: глазомер, быстрота и натиск. Под глазомером Суворов понимал способность быстро ориентироваться в обстановке и принять правильные решения. Верный своему правилу бить врага до полного
Раскрывая понятие «быстрота», Суворов еще раз подчеркивает, что надо стремиться нанести смертельный удар по живой силе врага; именно к этому должны быть направлены основные усилия. «Быстрота: атаковать неприятеля, где бы он ни встретился, вся земля не стоит даже одной капли бесполезно пролитой крови, почему: где тревога – туда и дорога, где ура – туда и пора; голова хвоста не ждет» (то есть при стремительном нападении авангард должен атаковать, не дожидаясь подхода всех сил. – К. О.).
И, наконец, в понятии «натиск» Суворов выдвигает на первый план взаимную поддержку в бою: «Сам погибай, а товарища выручай. Решимость у бога получай».
Разумеется, обе приведенные лаконические характеристики суворовских военных методов дают лишь самое общее представление о сущности этих методов. Уложить в несколько строчек итог размышлений и полувекового опыта гениального полководца невозможно. Но важнейшие требования военного искусства Суворова коротко сводятся к следующему:
Обучение войск должно происходить под непосредственным руководством командования, являясь его прямой обязанностью.
В процессе обучения нужно приучать личный состав равняться по лучшим.
Необходимо воспитывать высокий моральный уровень армии, готовность к лишениям, трудностям, опасностям, готовность бестрепетно погибнуть с честью, если этого потребуют родина и долг.
При этом от войск требуется не тупое выполнение приказов, не безразличное послушание, а сознательное отношение каждого воина к проводимым операциям, требуется инициативность каждого командира и бойца.
Колоссальная фигура Суворова не возникла из ничего. Как всякий гений, Суворов в своей деятельности опирался на опыт предшественников, обобщая, углубляя и развивая его. Не касаясь здесь западноевропейских военных деятелей, влияние которых на Суворова было очень невелико, отметим, что у непосредственно предшествовавших ему русских полководцев он находил неисчерпаемый кладезь идей и практических мероприятий, к тому же проверенных опытом.
Таков, прежде всего, Петр I, «первый полководец своего века», как именовал его Суворов. Петр прочно утвердил национальные основы устройства русской военной силы, внедрял строгую, но разумную дисциплину, требовал ответственного, инициативного поведения во время боя («Не держаться устава, яко слепой у стены… но действовать с разумением»). Петровский «устав воинский» был тщательно изучен Суворовым, и следы его отчетливо видны в «Науке побеждать».
Выше приходилось уже касаться роли реформ Г. А. Потемкина в предпринятом Суворовым преобразовании армии. Не мог не оказать на него воздействия проницательный, прекрасно понимавший специфику русской армии и умевший завоевать популярность среди солдат П. С. Салтыков. Но наибольшее влияние имел на него тот, под чьим начальством он начал свой боевой путь и совместно с которым прослужил под русскими знаменами 40 лет, – П. А. Румянцев.
Именно Румянцев впервые ввел построение мелкими «кареями» (каре), которое Суворов с блестящим успехом применял против турок. Небольшие батальонные и даже ротные каре, не окружавшие себя более рогатками, отличались большой маневренностью и легко переходили от обороны к наступлению. Румянцев уменьшил обоз, упорядочил разведку, усилил и организовал кавалерию. Он сократил и упростил ружейные приемы, приучал войска к маршам в колоннах, к четким перестроениям; он обратил большое внимание на разведку. «Для восприятия в потребном случае супротивных мер против своего неприятеля есть в том одна из главных должностей военачальника, чтобы стараться узнать его положение, силы и способы к действиям», писал Румянцев. Он был провозвестником активной, решительной тактики: «С малым числом разбить великие силы – тут есть искусство и сугубая слава», или:
Выработанный в 1770 году Румянцевым «Обряд службы» введенный впоследствии во всех полках, содержал в себе целый ряд новаторских и прогрессивных положений. Еще болег ценной является написанная Румянцевым в 1777 году «Мысль о состоянии армии», где имеются высказывания о необходимости тактического обучения, о важности соблюдения чистоты, о постановке врачебного дела и т. д.
Деятельность Румянцева дала богатые плоды. В начале 70-х годов XVIII века, когда военное искусство Суворова только формировалось, один из румянцевских выучеников, С. Р. Воронцов, выпустил «Инструкцию ротным командирам», свидетельствующую о том, что передовое офицерство жадно впитывало наставления Румянцева. Воронцов подчеркивал, что надо уважать рядовых, «дабы честь, заслуженную полком… каждый солдат на себя переносил».
Особенно ценно было то, что Румянцев являлся не только теоретиком, но и практиком: его блестящие победы при Ларге и Кагуле были осуществлением его воззрений. [147]
И все же, отмечая предшественников Суворова, отдавая должное их заслугам и влиянию их на формированиевзглядов Суворова, следует признать, что ни в ком из них не было такой ослепительной яркости военного дарования, такой необычайной власти над душами солдат; никто из них не подверг такой всесторонней и глубокой ревизии всю систему военного дела; никто из них не сумел построить такую мощную армию; и уж, конечно, никому из них не было дано то гениальное проникновение в «науку побеждать», то знание секрета победы, которое с такой уверенностью и безошибочностью столько раз демонстрировал Суворов.
147
Уместно подчеркнуть, что Суворов чрезвычайно уважал Румянцева; в 1789 году, когда Потемкин оттеснил Румянцева на задний план, Суворов демонстративно выказывал свое почтение к Румянцеву. Вот как описывает это Л. Энгельгардт: «По прибытии светлейшего князя (Потемкина. – К.О.) в Яссы один раз он только был у фельдмаршала графа Румянцева в Жиже и изредка посылал дежурного генерала, племянника своего В. В. Энгельгардта с приветствием. Остальные генералы из подлости и раболепства редко посещали графа, да и то самое малое число. Один только граф Алекс. Вас. Суворов оказывал ему уважение; после всякого своего дела и движения, посылая курьера с донесением главнокомандующему, особенного курьера посылал с донесением к престарелому фельдмаршалу, так как бы он еще командовал армией» (Л. Энгельгардт. Записки. М., 1867, стр.106).
Значение Суворова для русского военного искусства не исчерпывается победами, одержанными им при жизни.
В продолжение своей многолетней военной деятельности он воспитывал первоклассные по тому времени кадры высших офицеров. Лучшая часть этих кадров, помимо воинских доблестей, была так же, как Суворов, предана своему, отечеству. Суворовская школа полководцев заняла крупнейшее место в истории Отечественной войны 1812 года. В этой справедливой народной войне руководящую роль сыграли именно полководцы, прошедшие военную школу под руководством Суворова: Багратион, Милорадович, Платов, Раевский и др. Да и сам Кутузов, подлинный герой Отечественной войны, при всей самостоятельности своего военного мышления и огромном масштабе военного дарования, сформировался под несомненным влиянием Суворова и в своей полководческой деятельности был всегда верен его заветам.
Полководческая деятельность Кутузова – это как бы развитие знаменитого суворовского тезиса: «Воюют не числом, а уменьем». Многому научившись у Суворова, Кутузов во многом и углубил его воззрения. Суворовский принцип тактической внезапности у Кутузова достигает уже стратегических масштабов. Военная хитрость превращается в военную мудрость.
В соответствии со сложной международной обстановкой, Кутузов, осуществляя военное руководство, тщательно согласовывал его с внешнеполитическим и внутриполитическим положением России. Примеры тому: сложная, тонкая система ведения войны в 1811 году и умение придать могучую силу действиям партизанских отрядов в 1812 году.