Свадебный подарок

Иванов Андрей Спартакович

– Кажется, здесь, – сказал Ларин.

– Точно, здесь, – подтвердил Дукалис.

– Пошли, – скомандовал Соловец.

Милиционеры поднялись на третий этаж. Минут пять они безрезультатно звонили в дверь квартиры Лукичева. Ответа не последовало.

– Ладно, поехали в «контору», – сказал Соловец. – Обдумаем, что делать дальше.

Несолоно хлебавши оперативники тронулись на Васильевский остров.

Между тем Ирина Авдеева, выйдя из отделения, направилась домой. Медсестра жила на соседней линии, в десяти минутах

ходьбы от милицейской «конторы». По дороге она зашла в кафе на углу, где выпила чашку чаю. Постепенно нервы девушки успокоились, она почувствовала себя лучше, настроение ее поднялось.

Авдеева не сомневалась, что милиционеры сумеют разобраться с преступником. Теперь девушку больше всего беспокоило то, что о случившемся может узнать муж. Если придется давать показания в суде, то возникнет вопрос, что она делала в квартире Трифонова. Авдеева перебирала в голове возможные варианты ответа. В конце концов, они с Трифоновьм были коллегами по работе. Почему нельзя зайти в гости к товарищу по работе? Нет, это шито белыми нитками. Надо придумать дело, по которому ей необходимо было срочно обратиться к товарищу по службе. Что это могло быть за дело?

Авдеева подошла к дому и поднялась на второй этаж. Достав ключ, медсестра открыла дверь и вошла в пустынную квартиру. Смертельно устав за сегодняшний день, девушка хотела только одного – упасть в кресло и неподвижно сидеть в нем как можно дольше.

Авдеева скинула туфли и, надев домашние тапочки, прошла в комнату. Окно на балкон было приоткрыто, сквозняк нехотя шевелил легкую занавеску. Где-то далеко за окнами виднелась мертвенно-бледная луна. Медсестра включила свет и повернулась в сторону двух кресел и журнального столика, стоявших в углу комнаты напротив телевизора. В следующее мгновение девушку словно ударило током. Холод охватил ее тело. Перед глазами возник туман. В одном из кресел сидел Лукичев. Он, улыбаясь, смотрел на Авдееву.

– Извини, я тебя напугал, – сказал водитель.

– К-как вы сюда попали? – заикаясь спросила санитарка.

– Не волнуйся, не через окно. Через дверь.

Нежданный гость старался говорить сдержанно и вежливо.

– Но ведь я запирала, когда уходила…

– Разве это замок? – усмехнулся Лукичев. – Ты же знаешь, я когда-то работал слесарем.

Авдеева попыталась взять себя в руки и натужно улыбнулась.

– Вы всегда таким образом ходите в гости? – спросила она.

– Ты присядь, в ногах правды нет.

Девушка села в соседнее кресло.

– Извини, что свалился без приглашения, – вздохнул Лукичев. – Я звонил, тебя не было. А когда подъехал, решил не дожидаться на улице.

– Для чего я вам так срочно понадобилась?

– Надо поговорить.

– Может быть, чай или кофе?

– Спасибо, не надо. Я уже сегодня попил… темного пива, – произнес водитель.

При упоминании о темном пиве у Авдеевой перехватило дыхание. Впрочем, девушка сообразила, что водитель не знал о ее присутствии в квартире Трифонова в момент убийства.

– Больше предложить вам, к сожалению, нечего, – сказала она.

– Ничего не надо, – отрезал Лукичев.

– Если вы пришли занять у меня денег, могу сразу сказать, у меня осталось пятьдесят рублей до получки.

Водитель пристально посмотрел на хозяйку квартиры.

– Если ты будешь меня слушаться, у тебя будет много денег, – произнес он.

– Что это значит?

– Давай говорить начистоту.

– Давайте.

Лукичев все еще старался сохранять вежливый тон.

– Я знаю, что ожерелье находится у тебя, – сказал водитель.

Такого поворота Авдеева не ожидала.

– Ожерелье? – спросила медсестра.

– Да, ожерелье. Не делай вид, что не знаешь, о чем идет речь. – В голосе водителя появились агрессивные ноты.

– Вы имеете в виду то украшение, которое мы нашли у старухи?

– Совершенно верно.

– Его же забрал Григорий Борисыч…

Лукичев жестом остановил собеседницу.

– Послушай, Ира, – сказал водитель. – Я знаю, что Григорий передал ожерелье тебе. Ему нужен был сообщник, чтобы кинуть остальных. Сначала я подумал на Вадика… Но теперь я знаю, что это не он.

– А почему вы думаете, что это я?

– Потому что в момент смерти в саквояже Григория ценностей не было.

Авдеева не знала, как себя вести. Девушка решила тянуть время.

– Значит, вы считаете, что Григорий Борисыч заключил со мной сделку? – сказала медсестра.

Лукичев усмехнулся.

– Я знаю женщин, – процедил водитель сквозь зубы. – Продажны все, как одна. Сначала ты путалась с Вадиком, а последнее время стала строить глазки Грише.

– Вы забываете, что я замужем.

– Не завидую твоему мужу.

– Вы забываетесь!

– Нет, это ты забываешься, дорогая! – закричал Лукичев. – Ни Вадик, ни твой муж тебе сейчас не помогут!

Увидев, как покраснели от гнева глаза водителя, медсестра вновь ощутила ужас. Она, вспомнила, как стекала кровь с клинка, которым убийца поразил ее любовника, и решила сменить тактику.

– Хорошо, – сказала Авдеева. – Чего вы хотите?

– Ты сейчас отдашь мне ожерелье. Я знаю, куда его пристроить. В течение недели у меня появятся деньги. Ты получишь одну треть.

Лукичев вновь попытался перейти на спокойный тон, но ему это давалось с трудом.

– Я должна подумать, – ответила медсестра.

– Думай, – согласился водитель. – Даю тебе полминуты.

– Это слишком мало, Александр Владимирович, – возразила девушка. – Дайте мне время до завтра.

Лукичев посмотрел на часы.

– Пятнадцать секунд! – произнес он.

У Авдеевой еще оставалась надежда на свои женские чары, которые редко ее подводили.